[Орден_Феникса]

Битва за Англию продолжается, Война Роз началась. Мы поменялись местами, как и обещали.
Приходите читать и оценивать.

Предыдущие работы

Ссылка для скачивания одним архивом
www.rapidshare.ru/2756146

Тема: Случайный свидетель (магл, становящийся свидетелем и невольным участником конфликта волшебников
House of York: Репортаж, джен, НМП, братья Прюэтты
Дом Ланкастеров: Семейные неурядицы, джен, ОМП, ОЖП, кое-кто из канона

Тема: Третья сила (взгляд на деятельность ПС и ОФ с точки зрения чиновника министерства; работника госпиталя; профессора Хогвартса, учившего и тех, и других; и так далее)
House of York: Знаки, джен, Трелони/НМП, Скримджер
Дом Ланкастеров: Господин отравитель, госпожа куртизанка, гет, PG-13, Ивэн Розье/НЖП, НМП/НЖП

Рисунок на свободную тему
House of York: Сибилла и ее миры, Джен, PG-13 - иллюстрация к фику Знаки
Дом Ланкастеров: Ваши тайны в надёжных руках, - рисунок на свободную тему «Свой среди чужих, чужой среди своих» (шпион одной организации в стане другой)

Перевод на свободную тему
House of York: Что мы считаем началом, джен, Поттеры, Тонксы, Уизли, Лонгботтомы
Дом Ланкастеров: Темный Лорд и его женщины, джен , PG, Том Риддл, он же Волдеморт (и женщины, разумеется)

Тема: Сложные обстоятельства (по каким-то причинам член ОФ и член ПС помогают друг другу, оставаясь при этом врагами).
House of York: Своя кровь, слэш, PG-13, Ремус Люпин, Фенрир Грейбек
Дом Ланкастеров: Да, маста* Люц, слэш , PG-13, Люциус Малфой/Кингсли Шеклболт

Агитационный материал
House of York: Какая разница?, арт
Дом Ланкастеров: Несколько коротких листовок, текст

Коллаж на свободную тему
House of York: Служить и защищать, арт, АД, ММ, РХ, ГП, СС
Дом Ланкастеров: Они украли его магию, Аргус Филч

Тема: Чистокровные в Ордене / Магглорожденные в ПС.
House of York: Жук на склоне, джен,Рита Скитер, Бенджи Фенвик, Карадок Дирборн, НЖП, НМП
Дом Ланкастеров: Уголек, джен, Эдвард Уилкс и его неканонный дед

Тема: Юмористический рассказ о жизни молодой семьи в условиях войны
House of York: Осторожно, бабушка!, джен, Августа Лонгботтом, Фрэнк и Алиса Лонгботтомы

Тема: Рассказ о том, что происходит в голове у подростка, которому впервые приходится кого-то убить.
Дом Ланкастеров: Сукин сын, гет, NC-17, Регулус Блэк, Уильям Джагсон, Сьюзен Эйвери

Тема: Свой среди чужих, чужой среди своих (шпион одной организации в стане другой)
House of York: Кость в горле, джен, PG, Северус Снейп, Лили Поттер, Темный Лорд, Люциус Малфой
Дом Ланкастеров: Honoris causa*, джен, ПП, ТЛ, АД, и другие

Тема:Предубеждения (вопрос о чистоты крови или нечеловеческом происхождении кого-то из соратников с точки зрения чистокровного человека).
House of York: Чистота души, джен, PG, мистер Поттер, Том Марволо Реддл, Мародеры, Фенрир Грейбек, НМП, НЖП
Дом Ланкастеров: Великий миф, джен, R, Альфард Блэк, Сигнус Блэк, Беллатрикс Блэк

Тема: Надежды на будущее (ради чего сражаются орденцы/УПСы, ради чего рискуют жизнью, на что рассчитывают в будущем).
House of York: Сжечь зонтик, джен, G, Рубеус Хагрид
Дом Ланкастеров: Неадекватные люди, джен, Питер Петтигрю

Рисунок на свободную тему/иллюстрация к фику "Неадекватные люди"
House of York: Гадкий утенок, Джен, PG,Темный Лорд, Северус Снейп, Рудольфус Лестрейндж, Белла Лестрейндж
Дом Ланкастеров: Slav freak,Антонин Долохов, Питер Петтигрю

Тема: Размышления о жизни, войне и судьбах чистокровных родов женщины, выбравшей свою сторону, но остающейся в стороне от войны
Дом Ланкастеров: Грязная Кровь, гет, R, Вальбурга Блэк / Орион Блэк, Кричер, прочие Блэки и не-Блэки по мере надобности

Тема: На войне как на войне
House of York: На войне как на войне, Джен, G,Алиса Лонгботтом, братья Прюэты

Тема: возможности участия маглов в Первой войне на стороне ОФ/УПСов
House of York: Дорога в ад, G, АД, Наземникус Флетчер, ЛП, СБ, НЖП, НМП
Дом Ланкастеров: Дождь над Вестминстером, джен, PG-13,Антонин Долохов

Тема: «Рассказ о причинах, по которым люди решают вступить в подпольную организацию»
House of York: Шаг за шагом, день за днем, гет, R, ЛЭ/СБ, ЛП/ДжП
Дом Ланкастеров: Тот, кто не предаст, джен, PG-13, БК-мл., РБ, ЛВ

Тема: «Рассказ о сомнительных с морально-этической точки зрения научных исследованиях Пожирателей/орденцев»
House of York: Фиделиус, Джен, PG, Джеймс Поттер, Лили Поттер, Гарри
Дом Ланкастеров: Wissen Macht Frei, джен, NC-17, СС, РБ, ЛМ, ЛВ, НМП

Внеконкурсный арт
House of York: Иллюстрация к фику «Репортаж»
Дом Ланкастеров: Быть самим собой, агитационный материал
House of York: Мы - люди, наглядная агитация
*****************************************
Собираем отзывы, если вы пишете о работах конкурса, пожалуйста, выкладывайте ссылки в эту тему, они будут добавлены в пост.
hao-grey

Wine_trying
rose_rose
Нокорро
sine
Tyen
Фигвайза

---

Битва продолжается

[Орден_Феникса]

Битва за Англию продолжается, Война Роз началась. Мы поменялись местами, как и обещали.
Приходите читать и оценивать.

Тема: Случайный свидетель (магл, становящийся свидетелем и невольным участником конфликта волшебников

House of York: Репортаж, джен, НМП, братья Прюэтты
Дом Ланкастеров: Семейные неурядицы, джен, ОМП, ОЖП, кое-кто из канона

Тема: Третья сила (взгляд на деятельность ПС и ОФ с точки зрения чиновника министерства; работника госпиталя; профессора Хогвартса, учившего и тех, и других; и так далее)

House of York: Знаки, джен, Трелони/НМП, Скримджер
Дом Ланкастеров: Господин отравитель, госпожа куртизанка, гет, PG-13, Ивэн Розье/НЖП, НМП/НЖП

---

Победители среди зрителей и читателей!

[Орден_Феникса]

Как мы и обещали, команда Ордена Феникса определила среди зрителей и читателей конкурса самых активных участников, самых активных комментаторов и голосующих.

Вот результаты:

В голосовании приняли участие больше 100 человек, из которых 103 отдали свои голоса команде Пожирателей Смерти и 98 человек - команде Ордена Феникса.

1. Главный приз "За лучшего читателя/ зрителя Битвы за Англию" полагается вручить Medeja Bloody за наибольшее количество высших оценок нашей команде, наибольшее количество высших оценок обеим командам (по сумме), и второе место по общему количеству баллов, поставленных как команде Ордена Феникса, так и команде Пожирателей Смерти.
Просим Medeja Bloody связаться с нами для уточнения способа передачи приза

Больше всего высших оценок команде Пожирателей Смерти отданы LimboChikatilo.

2. Приз "Самому активному участнику голосования" полагается вручить Ба_ЛЕРинА, которая принесла в сумме 1024 балла обеим командам, и также больше всего баллов команде Ордена Феникса. По числу баллов, отданных за команду Пожирателей Смерти, Ба_ЛЕРинА, находится на третьем месте.
Также просим Ба_ЛЕРинА связаться с нами, чтобы уточнить, как будем передавать приз.

3. За абсолютно все работы обеих команд на Битве за Англию отдали свои голоса Сюрприз*, Ammy>, Lord Voldemort, которых мы тоже отмечаем, как самых активных участников голосования, и благодарим за непредвзятость и серьезный подход к оценке работ.. Lord Voldemort благодарим отдельно за интересные дискуссии.
До утра понедельника, в комментариях к этой теме вы найдете символические призы. Надеемся они вам понравятся.

4. Как самого придирчивого критика отмечаем LimboChikatilo, за самую низкую оценку, поставленную на Битве.

Огромное спасибо всем!

Также сообщаем, что в теме "Тотализатора" больше всего авторов угаданы MsPrudence

---

Итоги Битвы за Англию: конкурсные и внеконкурсные работы

[Орден_Феникса]

ИТОГИ БИТВЫ ЗА АНГЛИЮ:

1. Победителем Битвы за Англию стала команда Пожирателей Смерти
с результатом (общей суммой баллов за все работы) -- 10840 баллов против 9606 баллов у команды Ордена Феникса.

Поздравляем команду Пожирателей Смерти с победой в Битве!!!

2. Фики - победители:

2.1. По сумме набранных баллов победителем стал фик "Пинк Элефантс", автор Фигвайза, команда Ордена Феникса.
Поздравляем Фигвайза с победой!

2.2. По среднему баллу победителем стал фик "Яма (The Pit)", автор rakugan, команда Пожирателей Смерти.
Поздравляем rakugan с победой!

3. Рисунки (иллюстрации) - победители:

Победителем в номинации "Рисунок" и по среднему баллу, и по общей сумме набранных баллов стал рисунок "Прикроешь меня?", автор Chergarka*, команда Ордена Феникса.
Поздравляем Chergarka* с победой!

4. Коллажи-победители:

4.1. По сумме набранных баллов победителем стал коллаж "Фантики", автор Сара Хагерзак, команда Ордена Феникса.
Поздравляем Сара Хагерзак с победой!

4.2. По среднему баллу победителем стал коллаж "Косой переулок, 1980-й", автор neeta, команда Пожирателей Смерти.
Поздравляем neeta с победой!

5. Переводы - победители:

Победителем в номинации "Перевод" и по среднему баллу, и по общей сумме набранных баллов стал перевод фика "Переломный момент", переводчик Мильва, команда Пожирателей Смерти.
Поздравляем Мильву с победой!

6. Клип-победитель:
Победителем в номинации "Клип" стал клип "Всего несколько колдографий", автор клипа The Phantom, команда Ордена Феникса.
Поздравляем The Phantom с победой!

7. Победителем среди внеконкусных работ стал фик "Погремушка", автор grimspeck, команда Пожирателей Смерти.е работы
Поздравляем grimspeck с победой.

Детальные результаты голосования и динамику голосования смотрите в первом комментарии к этой записи. В комментариях также список ссылок на работы - победители.

Все темы с конкурсными работами вновь доступны для комментариев.

---

Голосование закончено! Больше голоса не принимаются!

[Орден_Феникса]

Голосование завершено!

Темы с конкурсными работами и тема для голосования за внеконкурсные работы временно закрыты для комментариев.
С авторами работ пообщаться можно в комментариях к этой теме.

Авторы команды Ордена Феникса:

Конкурсные работы

здесь

В1: «Прикроешь меня?» - художник Chergarka*

В2: «С другой высоты» - автор wine_trying; бета La Mela Verde; гамма Incognit_A

В3: «Слишком много войны» - автор Yellow; бета Сумман

В4: «Zoon politicon» - автор virago; бета - патанатом

В5: «Кошки для Беллы» - автор Artaletta; бета Сумман

В6: «С улыбкой встречу жизнь» - автор коллажа Давыдофф; бета без числа

В7: «На всякого колдуна довольно простоты» - автор BRITVA; бета Jenni

В8: «Чай с мятой» - автор Yulita_Ran; бета m.urs

В9: «Quattuor Gaudens» - автор Модо; бета tetroka

В10: «Из тени» - автор Хельгина; беты: Колибри, Resurrectra

В11: «Фантики» - автор коллажа Сара Хагерзак

В12: «Гибель Регулуса Блэка» - переводчик Kuzka3; бета Сумман; гамма Светлана_Ст

В13: «Страшней врага» - автор Hahnenfeder; бета Светлана Ст

В14: «Рикки-тикки-кукарикки» - автор Yulita_Ran; бета m.urs

В15: «Угадай» - автор Annaig; бета Ollyy

В16: «Прощай» - художник katiger

В17: «Черный капюшон» - автор zanuda2007; бета teodolinda

В18: «Наши девочки» - автор rose_rose; бета - Иван Кублаханов

В19: «Сопротивление материала» - автор Doc Rebecca; бета tiger_black; гамма d_tonks aka Дайлис Джин

В20: «Во всей красе осенней» - переводчик loony_spectre; бета Светлана Ст

В21: «Уизли, ты же чистокровный» - художник katiger

В22: «Часы Фабиана Прюэтта» - автор Аир; бета Светлана Ст

В23: «Сто шагов до поворота» - автор Светлана Ст; бета tetroka

В24: «Человеческое» - автор toma-km; бета Мага

В25: «Без мантии-невидимки» - автор Hahnenfeder; бета Светлана Ст

В26: Всего несколько колдографий - автор клипа The Phantom

В27: «Смерть Короля-Оленя» - автор virago; бета Светлана Ст

В28: «Пинк Элефантс» - автор Фигвайза

Внеконкурсные работы:

здесь...

«Феникс-радио» - автор идеи и текста вводной статьи Chergarka*; создатель радиопередач и диктор loony_spectre; авторы текстов: BRITVA, loony_spectre, rose_rose, toma-km, virago, Yellow, zanuda2007, Модо, Светлана Ст, Фигвайза, Хельгина

Агитационная листовка "Чтя кровь прольется завтра?; PG-13; УПСы и их жертвы; джен - художник Chergarka*

«Не позволь своему мужчине...» - автор virago

«Make Wizards» - автор virago

Агитационная листовка "Остановим угрозу вместе"; PG-13; джен - автор rose_rose

«Жернова правосудия» - автор коллажа virago

«Странные сны» - автор стихов Yulita_Ran

«Орден Феникса» - автор стихов rose_rose

«Аберфортовский юмор» - автор virago

«Граффити» - автор virago

«Знакомство с семьей» - автор Светлана Ст

@темы: Перевод, Орден Феникса, юмор, Фик, Внеконкурс, Клип, Арт, Коллаж, Конкурсная работа, иллюстрация, Рисунок, Текст, Стихи

---

Феникс-радио, выпуски 4, 5, 6

[Орден_Феникса]

Название: Феникс-радио, выпуски 4, 5, 6
Автор: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG
Персонажи: орденцы, УПСы, нейтралы
Жанр: радиопередача
Размер: мини (выпуск 4 - 10:26, выпуск 5 - 1:39, выпуск 6 - 8:11)
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Новости времен Первой войны
Тема задания: Наглядная агитация (вне конкурса)
Используемые источники: песни групп Pink Floyd и King Crimson
Примечание: Работа выполнена на командный конкурс «Битва за Англию»

@темы: Орден Феникса, Джен, Внеконкурс, радио

---

Феникс-радио, выпуск 3

[Орден_Феникса]

Название: Феникс-радио, выпуск 3
Автор: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG
Персонажи: орденцы, УПСы, нейтралы
Жанр: радиопередача
Размер: мини (10:18)
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Новости времен Первой войны
Тема задания: Наглядная агитация (вне конкурса)
Используемые источники: песни групп King Crimson и Queen
Примечание: Работа выполнена на командный конкурс «Битва за Англию»

@темы: Орден Феникса, Джен, Внеконкурс, Радио

---

[Орден_Феникса]

Название: Знакомство с семьей
Автор: Команда ОФ
Бета: будет названа позже
Тип: джен, но развратный
Рейтинг: PG-13
Персонажи: орденцы и УПСы в количестве, НМП
Жанр: юмор, а, может, даже пародия
Размер: мини (около 14 тыс знаков)
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Эмиссар из СССР прибывает для заключения договора о взаимной поддержке с Волдемортом и знакомится с дружной семьей Пожирателей Смерти...
Фик написан на тему: вне конкурса
Предупреждение: пошлость, грязные намеки и полное отсутствие обоснуя
Примечание: фик написан на командный конкурс "Битва за Англию".

Очередное заседание Ордена проходило невесело.

– Все верно, – даже Сириус, обычно не терявший оптимизма, сейчас выглядел мрачным и растерянным. – Волди-туды-его-в-качель ведет переговоры с красными. Через две недели в Англию прибудет их эмиссар.

– Но как же это? – ахнула Лили. – Красные ведь ненавидят богатых и аристократов, а за Волдеморта сражаются маги чистокровных и богатых семей.

– Ох, молодо-зелено! – вздохнул Грюм. – Да красные любых козлов готовы поддержать, если те хотят свергнуть законную власть! Потом-то они разделаются с бывшими союзниками за милую душу, если те начнут хоть где-то действовать поперек. Но, скажу честно, в поединке Волди с красными я бы не решился поставить ни на одну сторону.

– До их поединка еще дожить надо, – вздохнула Марлен, поправляя очки. – А если они объединят усилия – я не завидую ни нам, ни Англии.

– Надо их остановить! – воскликнул Джеймс.

– Каким образом, позволь спросить? – ехидно осведомился Фрэнк Лонгботтом. – Броситься в ножки медведям и этому нелюдю: «Дорогие-уважаемые, не объединяйтесь, пожалуйста, пожалейте Англию»? Ага, так они нас и послушают.

– Насчет ножек – мысль хорошая, – лениво улыбнулся Фабиан Прюэтт. – Курьера ведь и перехватить можно. Блэк, ты сможешь выяснить, когда и куда он прибудет?

– Постараюсь, но не гарантирую.

– Это не поможет, – вздохнула Марлен. – Пропадет один курьер – красные пришлют другого. А нас обвинят в нападении на иностранного подданного. И будут абсолютно правы, кстати сказать.

– Что же делать? – вздохнула Лили. – Это ведь нечестно!

– Я вижу только одну возможность не допустить союза Волдеморта с красными, – негромко произнес Дамблдор. – Мы должны убедить их, что он ненадежный союзник.

– Да плевать им, какой он союзник, – грустно сказал Грюм. – Пока он нужен, а остальное им неважно.

– А, по-моему, способ есть. Но нам потребуется помощь с весьма неожиданной стороны. Миссис Поттер, скажите, пожалуйста, вы по-прежнему поддерживаете контакты с самым необычным адресатом службы ВЗДОР?

– Да.

– Что ж, нам понадобится его помощь. Нет, ничего криминального не потребуется. Это вы можете ему обещать твердо.


***
Елпидифор Аполлонович Смирнов, полномочный представитель комитета по делам людей с нетрадиционными способностями, проверил по компасу и волшебной карте, туда ли прибыл.

– Да пррравильно все! – прохрипел сидевший на плече Смирнова переводчик – попугай Кеша. – Туда прррибыли. Ох, и жаррра!

Елпидифор Аполлонович вздохнул украдкой и вытер пот. Долгий перелет в строгом деловом костюме человеку столь плотного телосложения дался нелегко.

Убедившись, что приборы подтверждают слова попугая, Смирнов слез с ковра-самолета, заклинанием уменьшил его до размеров носового платка и спрятал в карман. Проклятые бритты не разрешали продавать у себя самую впечатляющую новинку советской волшебной науки. Даже на появление в своем воздушном пространстве ковров-самолетов они реагировали не очень приветливо, а сейчас было самое неподходящее время для споров и претензий.

Попугай Кеша решил не тратить силы зря и так и остался на плече у своего хозяина.

Смирнов оглянулся, пытаясь разыскать того, кто должен был его встретить, но пока лесная поляна была пуста. Впрочем, ожидание длилось недолго. Через пару минут раздался хлопок аппарации, и на поляне появился человек, которого Смирнов раньше видел только на фотографиях. Впрочем, не узнать Люциуса Малфоя было невозможно. Выглядел он так же надменно, как и на всех своих снимках.

Однако реальный аристократ все же отличался от своего фотографического двойника. На снимках Малфой был запечатлен в мантии строгого покроя, а сейчас он был одет в прозрачную рубашку, расстегнутую на груди, и кожаные штаны в обтяжку.

Малфой обаятельно улыбнулся и что-то воскликнул по-английски, а попугай Кеша перевел:

– Добрый день, мистер Смирнофф! Добро пожаловать! Добро пожаловать в Англию и в – не побоюсь этих слов – в нашу дружную, крепкую семью! Поверьте, вы полюбите Темного Лорда, как только увидите его. Это удивительный человек!

– А… да… – промычал Елпидифор Аполлонович. Умением прятать мысли он владел прекрасно, поэтому ничего неправильного сейчас не думал.

– Позвольте мне обнять вас, дорогой мистер Смирнофф! – радостно завопил Малфой. – Я доставлю вас к нашему Лорду!

Елпидифор Аполлонович позволил. Тот факт, что иностранный аристократ перед аппарацией обнял его чуть пониже спины, советский чиновник объяснил эксцентричностью вырождающихся древних фамилий.


Через секунду они оказались перед огромными коваными воротами. Раньше Елпидифор Аполлонович никогда не видел Малфой-мэнор, но не узнать древнее поместье было невозможно. Вершины воротных столбов украшали скульптуры белых павлинов, выполненные из сверкающего белого металла.

– Чистое серебро! – улыбнулся хозяин. – Добро пожаловать ко мне домой, мистер Смирнофф!

По мановению волшебной палочки ворота открылись. Вместо скрипа и звона раздалась громкая мелодия, на взгляд Елпидифора Аполлоновича, несколько занудная, но в целом приятная.

– В вашу честь звучит любимая песня Темного Лорда! – радостно сообщил Малфой. – Вам понравилось?

– Ага, – промямлил гость.

– Это песня называется «Да будет так», ее исполняет… – попугай Кеша, до этого переводивший быстро и четко, вдруг закашлялся: – группа «Битлз».

Елпидифора Аполлоновича пробрал озноб, несмотря на жару. Этих развратных и абсолютно бездарных музыкантов советским чиновникам не полагалось ни слушать, ни, тем более, одобрять их песни.

– Я рад, что вы разделяете вкусы нашего господина, мистер Смирнофф, – радостно произнес Малфой. – Поверьте, на Пожирателей Смерти клевещут во многом, в том числе и о нашем отношении к маглам. На самом-то деле мы очень-очень любим талантливых маглов. Особенно нам нравится их рок-музыка. Это новое слово в искусстве! За рокерами – будущее. А всех этих Бахов с Чайковскими нужно выбросить на помойку…

Елпидифор Аполлонович постарался не думать о том, что Чайковский – любимый композитор генерального секретаря комитета по делам людей с нетрадиционными способностями.

Впрочем, хозяин не заметил смущения гостя и продолжал радостно говорить:

– Вы прибыли в особенный день, мистер Смирнофф! Сегодня пройдет посвящение неофитов в Пожиратели Смерти. Поверьте, это совершенно удивительная церемония!

Пока они шли по длинной аллее к дому, Елпидифор Аполлонович успел убедиться, что подготовка к мероприятию в мэноре шла полным ходом.

Деревья были украшены разноцветными фонариками, в воздухе парили вопиллеры, которые при приближении людей кричали:

– Темный Лорд – ум, честь и совесть нашей эпохи! Темный Лорд – всегда живой, Темный Лорд всегда с тобой! Даже когда ты в постели с женой, – на этом месте Кеша снова закашлялся, – Темный Лорд остается с тобой!

Наконец аллея вывела к дому, но Малфой свернул в сторону, объяснив:

– В такую погоду мы отдыхаем на площадке для пикников. Это недалеко! О, а вот и миссис Малфой! Здравствуй, солнышко!

– Здравствуй, цыпленочек! – пропела вышедшая из дома красавица-блондинка. – Ты не шалил без меня?

– Как можно? – возмутился Малфой.

Впрочем, его слова и перевод Кеши Елпидифор Аполлонович услышал смутно. Все внимание почтенного чиновника было сосредоточено на хозяйке мэнора. Волосы, лоб, руки, шею и ноги миссис Малфой украшало множество драгоценностей. А из одежды на ней был только купальник весьма специфичного покроя. В реальной жизни Елпидифору Аполлоновичу такое видеть не приходилось, но название он знал – бикини.

– Здравствуйте, дорогой мистер из России! – пропела миссис Малфой. – Как поживаете? Кстати, где вы собираетесь ночевать? Очень рекомендую комнату, смежную с нашей спальней. Мы с цыпленочком очень любим играть по ночам.

– В преферанс? – обрадовался Смирнов, заядлый картежник.

– Ну что вы! – фыркнул Люциус. – Мы предпочитаем более увлекательные игры, например, «Свяжи меня». Но как-то приелось в последнее время играть вдвоем. Не составите нам компанию?

– Нет, спасибо, – на этот раз Смирнова прошиб не холодный пот, а горячий. – Скажите, а выпить у вас ничего не найдется?

– Конечно, найдется! – Малфой улыбнулся и щелкнул пальцами.

Перед гостем немедленно материализовался домовик, державший на подносе запотевший от холода стакан с непрозрачной белой жидкостью.

Елпидифор Аполлонович не без опаски взял угощение, глотнул – и закашлялся. Отдышавшись, он растерянно сказал:

– Молоко – это, конечно, хорошо. Но нет ли у вас чего-нибудь покрепче?

– Чаю? – уточнил Малфой.

– Нет, я имею в виду алкоголь, – смутился Смирнов.

– Спиртного мы не употребляем, – строго ответил Люциус. – Темный Лорд запрещает! Одурманенный алкоголем мозг не способен к борьбе!

– Зато у нас есть волшебный порошок, – томно проворковала Нарцисса, прижимаясь к товарищу Смирнову всем телом. – Нюхнешь – и сразу попадаешь в волшебный мир. Хотите порцию?

– Нет, спасибо, – он отстранился, с трудом скрывая ужас.

Втроем они наконец вышли на поляну для пикников. Там на траве сидели и лежали Пожиратели Смерти. Большинство мужчин были одеты еще легкомысленнее, чем Люциус, – в шорты и гавайки. Немногие женщины, так же, как и миссис Малфой, предпочли бикини. Увидев гостя, все замахали руками и приветственно закричали. Несколько человек поднялись и направились к нему.

– Познакомьтесь с самыми лучшими членами нашей семьи, мистер Смирнофф, – ласково сказал Люциус. – Это Ивэн Розье, он вербует в наши ряды девушек…

Высокий мускулистый блондин в одних плавках застенчиво улыбнулся, приобнял гостья за плечи и прошептал ему на ухо:

– Как вы относитесь к экстремальному сексу, сэр? С плетками, наручниками и прочим?

Было непонятно, как шепот услышал Кеша, но он услышал и перевел.

– Ээээ… это не мое, – быстро ответил Елпидифор Аполлонович и выскользнул из мускулистых объятий.

– А это – Беллатрикс, – продолжал сиять Люциус, – она вербует в наши ряды парней.

Одетая в кожаное белье темноволосая красотка с собачкой на руках подошла к гостю и томно проворковала:

– Ах, какой ты симпатичный, толстячок! Я бы хотела познакомиться с тобой поближе…

Красотка напомнила Смирнову его первую любовь – Галку Филипчук. Он понял, что совсем не прочь пообщаться с англичанкой наедине, и закивал.

Она заулыбалась:

– Вот и молодец! Не сомневаюсь, Руди ты тоже понравишься.

– Руди… – это кто? Муж? – спросил Елпидифор Аполлонович хрипло. Он читал досье Пожирателей Смерти.

– Нет, что ты! – засмеялась Белла. – То есть и муж тоже, но я имела в виду его, – она погладила собачку, которую держала на руках. – Руди нам поможет!

– Он… будет смотреть на нас? – ужаснулся Смирнов.

– Нет, что ты! – Белла хрустально засмеялась. – Руди примет в наших играх самое горячее участие!

Елпидифор Аполлонович совсем засмущался и быстро отошел от странной дамочки.

Вдруг заиграла громкая рок-музыка, ему незнакомая. Все Пожиратели сначала встали, а потом опустились на колени.

На поляну вышел высокий темноволосый человек, которого Смирнов узнал сразу же, поскольку видел на фотографиях. К счастью, Темный Лорд был одет нормально, а не так разнузданно, как его сторонники.

– Здравствуйте, милорд, – хрипло произнес Елпидифор Аполлонович.

– Здравствуйте, товарищ Смирнофф, – приветливо сказал Волдеморт. – Очень рад вас видеть. Видит Мерлин, не хотелось бы вас тревожить в день приезда, но нам необходима ваша помощь. Видите ли, вы прибыли в особенный день – день посвящения неофитов в УПСы. Мы чтим традиции, и одна из самых нерушимых традиций для этого дня – на церемонии посвящения должна пролиться кровь девственника или девственницы. Со всеми новичками работали Ивэн и Белла, так что девственников среди них нет. Помогите нам, товарищ Смирнофф!

– Я согласен, – пролепетал Елпидифор Аполлонович. – Но я… как бы… не совсем девственник!

– В некоторых отношениях вы именно девственник! – Темный Лорд улыбнулся и похлопал Смирнова пониже спины.

– Эээ… ну, вам виднее. А… сколько крови понадобится?

– Совсем немного. Не сомневайтесь, товарищ Смирнов: вы останетесь живы и почти здоровы.

– А…. из какого места будут брать кровь? Из пальца или из вены?

– Оба ваших предположения неверны, – Темный Лорд снова улыбнулся и снова похлопал гостя пониже спины. – И производиться кровопускание будет отнюдь не с помощью уколов и не с помощью укусов.

Дальнейшие действия Смирнов совершил словно помимо своей воли. Он улыбнулся, кивнул, потом быстро отошел от Волдеморта и зашагал прочь с поляны. Оставшись один, достал из кармана ковер-самолет, взмахом палочки увеличил его, уселся там и скомандовал: «Взлет!» Как и ожидалось, мэнор не был защищен от полетов ковров-самолетов, поскольку в Англии их не использовали.

Домой Елпидифор Аполлонович добрался без единой остановки.

***
– Вы точно уверены, что он улетел совсем? – спросил Дамблдор поздним вечером того же дня.

– Ага! – улыбнулся Фабиан Прюэтт. – Мы с братом его провожали на метлах до самой границы.

– Но вы точно уверены, что он не вернется? – Марлен задумчиво гладила своего песика Рикки.

– Не вернется, – улыбнулся Грюм. – Красные не мыслят жизни без водки и ненавидят рок и секс. Да за половину того, что этот медведь у нас увидел, ему обеспечено пожизненное заточение в ГУЛАГе! Уверен, он подчистит память так, чтобы его бонзы поняли: заключение договора не состоялось по вполне уважительным и очень серьезным причинам, а не из-за разврата.

– А если кто-то из красных опять появится, – улыбнулся Дамблдор, – нам снова поможет миссис Поттер и ее организация «Все защитим домовиков от рабства». Передайте мою благодарность домовику Малфоев, который передал нам волосы своих хоряев и их друзей для Оборотного зелья, миссис Поттер. И еще раз подтвердите, что оно понадобилось нам не для незаконных действий.

– Я так и сделаю, сэр, – улыбнулась Лили.

– Мне кажется, этого эльфа ждет удивительная судьба, – задумчиво произнес Дамблдор. – Мистер Блэк, спасибо за то, что предоставили свое имение в распоряжение Ордена!

– Всегда пожалуйста! – улыбнулся Сириус.

– Всем остальным – огромное спасибо за проделанную работу! Расходитесь по домам – отсыпаться. Завтра будет новый день.

Конец

От автора: при написании фика не пострадал ни один Пожиратель Смерти. Кажется вполне логичным, что если бы Организация действительно была таковой, как показана в этом фике, то эмиссара из СССР не стоило перехватывать.

@темы: Орден Феникса, Джен, юмор, Ивэн Розье, Фик, Альбус Дамблдор, Внеконкурс, братья Прюэтты, Марлена Маккиннон, Люциус Малфой, Нарцисса Малфой, Лили Поттер, Беллатрикс Лестрейндж, Аластор Грюм, Текст, НМП, Сириус Блэк, Волдеморт

---

Пинк Элефантс

[Орден_Феникса]

Название: Пинк Элефантс
Автор: Команда ОФ
Бета: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Сириус Блэк, Лили Эванс, Джеймс Поттер, Ремус Люпин, Северус Снейп, НМП
Жанр: трагикомедия
Размер: мини (около 10 тыс знаков)
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: В 1979 году в Англии самым популярным молодежным стилем был панк
Фик написан на тему: Будни Ордена Феникса (юмор)
Предупреждение: финал каноничный
Примечание 1: фик написан на командный конкурс "Битва за Англию".
Примечание 2. За этот фик нужно голосовать по критерию "Раскрытие военной темы - личное" (и еще разумеется, за общее впечатление.)



- Вот, - говорит Сириус, протягивая перед собой ладони, сложенные ковшиком, - я с ним разобрался!

Его глаза сияют. Лили слышит, как рядом тихо вздыхает Ремус. Джеймс поправляет очки, и все трое наклоняются вперед, чтобы увидеть, кому не повезло на этот раз.

- Встретил на концерте «Пинк Элефантс», - объясняет Сириус, ухмыляясь. - Представляете, какая с...
- Эй! - говорит Джеймс.
-…сволочь, хотел я сказать, - заканчивает Сириус укоризненным тоном. - Суки — они хорошие.

Иногда Джеймсу кажется, что он понимает Вальбургу Блэк. Ну, то есть: родительница Сириуса, конечно, выжившая из ума карга, заедающая молодость своих сыновей, но стоит признать и то, что Бродяга действительно неуправляем.

Месяц назад они закончили школу. Сейчас Сириус живет в особняке, который завещал ему дядюшка Альфард. Он обеспечен, красив так, что на улицах вслед ему оборачиваются не только женщины, но и дети, и совершенно лишен тормозов.

Джеймс чувствует ответственность за друга. У него-то самого жизнь налажена и видна на сто лет вперед. Счастливая семейная жизнь с Лили: трое детей, две совы и кошка (надо лишь победить Вольдеморта, но Дамблдор знает, что делает). А вот Сириус - неприкаянный и нарывается на неприятности.

Сириус носит вместо мантии кожаную куртку и гоняет по воздуху на невидимом мотоцикле. Сириус делит свое время между компанией маггловских рокеров, с которыми познакомился при неизвестных никому обстоятельствах, Орденом Феникса и своей двоюродной сестрицей Нарциссой.

Джеймс не ханжа. Ни в коем случае. Он современный молодой человек, свободный от предрассудков. Если Сириус хочет мутить с собственной кузиной - пожалуйста, Джеймс готов это понять. Если Бродягу не смущает, что во времена, когда Нарцисса считалась невестой на выданье, сам он еще лазил по деревьям, пытаясь выкрасть из гнезд птенцов огнехвостки, Джеймсу тем более нет до этого дела. Нарцисса замужем, но Сириус не первый волшебник, наставляющий другому рога, так что с этой стороны все тоже в пределах нормы.

Ненормальным Джеймс считает то, что белокурая пассия его друга замужем за опасным мерзавцем Малфоем, являющимся правой рукой куда более опасного мерзавца Вольдеморта. Ненормально то, что обманутый супруг наверняка знает кучу темнейших заклинаний, которым научился у своего повелителя. И совсем никуда не годится, что каждый раз, когда Сириус не появляется в Лощине к обеду, Джеймс холодеет, думая, что они с Нарциссой попались. В такие моменты он напоминает себе мамашу, волнующуюся о загулявшем сыночке.

Джеймс ненавидит это чувство, но ничего не может с собой поделать. У Бродяги врожденный дар заставлять всех, кто оказывается рядом, чувствовать себя до отвращения взрослыми.

- Интересно, почему большинство старинных семейных проклятий превращает врагов именно в жаб и улиток? - задумчиво говорит Рем.
- Компактно и безопасно, - хором отвечают Джеймс и Сириус.
- Итонская банда, - непонятно комментирует их ответ Лили.

Одной Нарциссы для развлечения Сириусу, конечно, мало. Поэтому появились эти, как их... панки! И популярная маггловская панк-группа «Пинк Элефантс».

Ее солист во время выступлений встает на четвереньки и вопит «Я хочу быть твоей собакой! Я умею вилять хвостом, как ни один другой парень!» Конечно, Сириус их обожает. Посещает все концерты и пытается затащить туда же друзей. Джеймс считает «Пинк Элефантс» образцом дурного вкуса (Селестина Уорбек, по крайней мере, поет, а не орет), но не собирается признаваться в этом вслух.

Грязные магглы. Так нельзя говорить при Лили, но панки действительно магглы и действительно грязные. Они носят рваную одежду, редко моются и втыкают в уши булавки. Они курят. Пьют. Едят какие-то пилюли, которые считают волшебными. Их девушки с хохотом называют Сириуса «красавчиком». Они учат его плохому, а тот, конечно, с восторгом учится. Сириус прет навстречу приключениям неудержимо, словно нюхлер за сокровищами. Теперь, когда он сорвался с поводка своей мамаши, вразумить Бродягу нет никакой возможности.

- Это кто-то, кого мы знаем? - осторожно спрашивает Джеймс, глядя на мелкого черного слизняка, подрагивающего в ладонях друга.

Лили протягивает руку и трогает слизняка мизинцем. Слизняк дергается. Сириус расцветает довольной улыбкой.

- Неужели не узнаешь? По мне, так он совсем не изменился. Это... - начинает он.

В этот момент огонь в камине меняет цвет, и в нем возникает сильнейший светлый маг современности, директор школы чародейства и волшебства и по совместительству глава Ордена Феникса Альбус Дамблдор. Его лицо сосредоточено, он держит свиток с какими-то именами и адресами.

Сириус быстро прячет руки за спину. Дамблдор делает вид, что ничего не заметил.


**

Северус Снейп, начинающий Пожиратель смерти и штатный зельевар Темного лорда, с двенадцати лет проникся тяжелым роком. Хард-рок, панк-рок - все, что угодно, только погромче и без соплей.

В рабочем пригороде Галифакса он такой не один. Этим летом вопли "Пинк Элефантс" несутся изо всех магнитофонов.
Северус еще подросток, и песни «Слоников», полные истеричной ненависти к взрослому миру, отвечают всему тому яростному и злому, что накопилось в его душе за школьные годы. Того, что Игни Топ, солист «Пинк Элефантс», поет о несправедливости этого гребаного мира скорее издевательски, чем всерьез, Снейп, самый серьезный на свете человек, не замечает.

Лорд не призывал его уже дольше двух недель. Акции устрашения идут своим чередом. Снейпа на них не зовут. Боевики работают слаженными тройками, и брать нового мальчишку с собой отказываются.

Северус пока не определил для себя, как относиться к убийствам. Конечно, лес рубят- щепки летят. Дело не сделаешь в белых перчатках. Все люди смертны, какая разница, раньше или позже? В мире постоянно происходят несчастья. В этом году уже было три взрыва, ответственность за которые взяла на себя ИРА. Магглы сами себя убивают! Что касается министерских чиновников, уничтоженных по приказу Лорда, то им ведь предлагали присоединиться к Темной стороне, не так ли? Они сделали свой выбор. Логически рассуждая, Снейп каждый раз убеждается, что акции устрашения - вполне допустимый инструмент политической борьбы.

И все-таки в глубине души он рад, что ни в одной тройке для него не нашлось места.

Северус надевает старые отцовские джинсы, черную рубашку и отправляется на концерт. Хороший Конфундус лучше любого билета, это известно каждому волшебнику, выросшему среди магглов. «Пинк Элефантс» играют сегодня в клубе «Спик Изи», и одно Северус знает так же точно, как то, что Темные победят: кроме него, других волшебников там не будет.

**

Черная собака сидит на диване у камина и читает газету. Мама звенит на кухне чашками. Отец, похоже, еще спит, как и сестра. Несколько секунд Лили борется с собакой, пытаясь спихнуть ее вниз.

- Вредная Эванс, - говорит Сириус, поднимаясь с пола, - а вот твоя мама добрая. Это могло бы стать названием сказки барда Бидля, знаешь? «Вредная Эванс и Умный пес».
- Умная Лили и Пес с Грязными Лапами. Собакам нельзя сидеть на кроватях.
- Пес с Грязными Лапами и Бессердечная Чистюля. Ты похожа на мою матушку, у нее тоже правила на каждый чих. Бедный Джим, он не подозревает, что его ждет. Кто такая Маргарэт Тэтчер?
- Наш новый премьер-министр. Чистоплотная ведьма и Грязный Пес.
- Ха! - Сириус поднимает вверх указательный палец, - это уже похоже на сказку для взрослых! Знаешь, Эванс, - он наклоняется к ней и с придыханием шепчет, - я знаю пару штук, которые Грязный пес мог бы сделать с Чистоплотной ведьмой.

Лили хихикает. Им по восемнадцать лет, они просто не могут удержаться от шуток на эти темы. Джеймс наверняка был бы шокирован. За окном солнечный свет играет на листьях чахлого деревца, в тени которого ржавеет мусорный бак. Свадьба назначена на послезавтра. Идут ее последние дни в родительском доме.

- Только пару? - говорит она, с деланным изумлением поднимая брови. Сириус весело скалится.

- Я в штабе, скоро буду, - сообщает соткавшийся из воздуха серебристый олень голосом Джеймса, - Лил, я тебя люблю. Передай поклон миссис Эванс. Бродяга, не занимай вечер, будет операция.
- Ужасный пижон, - с нежностью говорит Сириус, когда олень исчезает, и тут же добавляет деловым тоном, - Как там мой слизняк? Ты за ним присматриваешь?

Лили кивает. Сириус передумал признаваться, кого он встретил на концерте и превратил в слизня. Сказал только, что это был «вредный тип», который «получил по заслугам». Джеймс предлагал отдать несчастного Дамблдору, но Сириус, похоже, хочет поиграть с ним когда-нибудь потом, когда найдет время. Пока банка со слизняком, набитая листьями и кусочками ягод, стоит у Лили на ночном столике. На ночь Лили накрывает ее салфеткой.

- Что за операция? - спрашивает она. Сириус пожимает плечами.
- Я знаю? Это ж Джим у нас ходит в любимчиках Дамблдора. Наверняка опять проторчим в засаде без всякого толку, как позавчера... не о чем волноваться, рыжая. Мы бы взяли тебя с собой, но Джеймс не вынесет, если ты увидишь его в грязной мантии. Слушай, принеси сюда банку, хочу пожелать ему доброго утра.

Следующие пять минут минут Сириус постукивает ногтем по стеклу и приговаривает: "улитка-улитка, высуни рожки". В конце концов является Джеймс, и миссис Эванс зовет всех завтракать.

Настоящие волшебники, надо же! Она никогда не перестанет гордиться дочерью.

**

Снейп смотрит наружу сквозь толстое мутноватое стекло, в крошечную щель между днищем банки и салфеткой. Он зол, как черт, и строит коварные планы. С их воплощением придется повременить до того момента, когда Блэк его расколдует и/или умрет - в зависимости от того, что случится раньше. В то же время Снейп иррациональным образом благодарен мерзавцу за возможность быть рядом с девушкой, которую любит. Он не видел Лили так близко два с лишним года. Лили гасит лампу, с подозрением косится на банку со слизняком, но не замечает, что салфетка не прикрывает ее полностью. Летние ночи светлы. Лили снимает рубашку, и у слизняка перехватывает дыхание.

**

Братья Прюэтты гибнут в конце ноября. Через неделю Лили узнает, что беременна. Когда Джеймс, со всяческими предупреждениями и оговорками (ведь Лили оторвет ему голову, если узнает, что он растрепал ее секрет), намекает о беременности жены Сириусу, тот коротко смеется и хлопает Джеймса по плечу. На секунду на его лице появляется такое выражение, словно он хочет поделиться не менее важным секретом, но мгновение проходит, Сириус трясет головой и говорит о другом.

- Совсем забыл. Мой слизняк еще жив?

Джеймс сообщает, что Лили ухаживает за слизняком так любовно, что впору начать ревновать.

- Надо его забрать. А то как бы Хвостик не съел, - говорит Сириус и усмехается какой-то своей мысли.
- Он давно не заходил, - отвечает Джеймс рассеяно, весь в мыслях о ребенке. - И Ремус куда-то пропал. Кажется, Дамблдор дал им отдельное задание. Будешь крестным?

Сириус кивает, не отводя глаз от входа в дом, который они охраняют.

**

Северус почти смирился с мыслью, что будет жить в банке до конца своих дней. С мрачным сарказмом он думает, что в качестве домашнего животного сумел наконец понравиться Лили. Он считает дни, делая закусы на стебле одуванчика. Его жизнь никогда не была так размеренна и спокойна.

Идет сто двадцать первый день его заключения. После того, как Лили вышла замуж, она перевезла банку со слизняком в новый дом. Северус никогда не был тут раньше и не знает, где находится это место.

Лили кормит беспанцирную улиточку с руки (о, как сладко ощущать свою беспомощность в ее теплых ладонях!) и следит, чтобы банка всегда стояла в тени. Снейп поедает фрукты и предается самоанализу. Он обнаруживает в себе склонность к мазохизму, фетишизму и половину комплекса Эдипа (ту часть, где про желание убить отца). Гадает, не забыла ли Лили, что под видом слизняка скрывается волшебник, перешедший дорогу Блэку. Думает о том, в какой момент все пошло не так, и винит во всем Поттера, Блэка и оборотня.

Северус уверен, что Лили не может не догадываться о том, кто он. Порой он думает, что ей все равно. Порой - что она с ним флиртует. Лили больше не ночует в комнате, где стоит банка, и его терзает собственное воображение. Впрочем, Северусу не привыкать - картинки с участием Лили и Поттера (а также Лили и Блэка) изводят его с пятого курса. Слизняком это переносить даже легче.

Снейп впадает в неконтролируемую панику, когда однажды ночью Поттер забирает банку с ним и вручает Блэку.

**

В глубине души он всегда считал этого красавчика сумасшедшим.

- Я-то здесь при чем? - возмущается он. - Когда их убивали, я сидел в банке!
- У тебя есть метка, - рычит Сириус, - на том концерте, когда ты форсил ей перед девчонками...
- Я не форсил меткой перед девчонками, - запальчиво отвечает Северус, и вдруг словно видит их обоих со стороны: двух девятнадцатилетних парней, тощих, черноволосых, в дурацкой маггловской одежде, выясняющих отношения на каком-то богом забытом пустыре.

- На концерте ты ударил меня со спины, - говорит он горько. - Как всегда, Блэк. Ты, как трусливая собака, кусаешь только сзади. Меня могли затоптать. И я не дослушал песню.
- Невелика потеря, - по-собачьи скалится тот.
- Что ты сделал с моей палочкой? - спрашивает Северус.

Блэк роется в бесчисленных карманах своей кожаной куртки.

- Приберег, - отвечает он.
- Я никого не убивал, - говорит Северус, вздергивая подбородок.

Жалкая жизнь, идиотская смерть. И Лили узнает...

- Я тоже, - отвечает Сириус после короткой паузы.

Городские часы бьют два часа ночи. Достаточно нажать большим пальцем на метку, и сюда аппарирует кто-нибудь из дежурных боевиков Лорда. У Северуса нет палочки, но он вовсе не так беспомощен, как думает Блэк. На концерте тот ударил со спины, в этом все дело. Северус медлит.

- Ладно, слизняк, - говорит Блэк, - последний совет: вали из своей компании, пока жив. Увидишь моего братца, передай, что он идиот. И скажи спасибо, что хоть музыку ты слушаешь правильную.

Он кидает что-то на землю и исчезает в воздухе. Северус ищет палочку десять минут, в сырости и темноте, и стремительно свирепеет.
- Ты ударил в спину! Еще посмотрим, кто окажется слизняком в конечном счете, - говорит он пустоте. - И никто не нуждается в твоих гребаных советах!

**

- Почему банка пустая? - спрашивает Лили. В руках у нее -половинка персика, принесенная из сада. Джеймс объясняет, что слизняка забрал Сириус, и Лили чувствует беспокойство.
- Он ведь не убьет его? - говорит она.
Джеймс обнимает ее и пытается утешить. Конечно, Сириус не станет убивать слизняка. Во всяком случае, не расколдовав его для начала. Существует определенный кодекс...
- Когда это сумасшествие кончится, заведем фамилиара, - говорит Джеймс. - Сову. Они умные.
- Слизняк тоже был умный, - бурчит Лили, уткнувшись носом в его шею. - Он дни считал.


**

Ремус давно чувствует запах Нарциссы Малфой на одежде Сириуса. Он не так близок с ним, как Джеймс, и стесняется спросить в лоб: Бродяга, ты влюбился в женщину из вражеского стана? Вместо этого Рем колеблется, присматривается, медлит; размышляет, не должен ли он сообщить Дамблдору, и так ничего и не предпринимает.

**

Лили хочет выбросить банку, но передумывает и ставит ее на подоконник. В банке так трогательно наведен порядок, стебельки одуванчиков уложены один к одному. Это напоминает ей кого-то полузабытого. Кого-то внимательного к мелочам, но не замечавшего главного.

Ребенок толкается в животе.

**

- Нам пришлось от него избавиться, - говорят музыканты «Пинк Элефантс» в интервью журналу «Роллинг Стоун», - он стал совсем невменяемым. Уверяет, что летал по небу на мотоцикле с кем-то из фанатов и видел, как на одном концерте волшебник сделал человека невидимым. Понимаете, мы - серьезные музыканты, мы чувствуем ответственность перед публикой. Мы пригласили солировать Дио дель Марко, фанаты будут довольны, мы уже сделали пару репетиций, наша команда отлично сработалась...

Игни Топ отказывается давать комментарии, стреляет по папарацци со ступеней своей виллы и непонятно ругается.
- Магглы, - кричит он, - Придурки гребаные! Дальше своего носа не видите!


**


31 октября 1981 года по дому Поттеров в Годриковой лощине гуляет ветер. Окно в детской разбито. Сириус зависает на уровне второго этажа, шагает с мотоцикла на подоконник, сбивая банку с засохшими одуванчиками. Берет на руки захлебывающегося рыданиями младенца. Снизу слышен встревоженный бас Хагрида.

**

В спальне Сириуса между выгоревшими постерами маггловских красоток прилеплен плакат-афиша концерта "Пинк Элефантс". Гарри что-то слышал о них, Рон нет. Поперек туловища Игни Топа идет размашистая подпись "Бродяге с любовью и завистью, 1979 год".

@темы: Поттеры, юмор, Фик, Альбус Дамблдор, Конкурсная работа, Выкладка 28, Лили Поттер, Ремус Люпин, Текст, НМП, Северус Снейп, Сириус Блэк

---

[Орден_Феникса]

Название: Смерть Короля-Оленя
Автор: Команда ОФ
Бета: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Сириус Блэк, Альбус Дамблдор, Джеймс Поттер, Лили Поттер, Фрэнк Лонгботтом
Жанр: драма
Размер: мини (около 40000 знаков с пробелами)
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Можно ли повернуть реку Времени вспять и изменить Судьбу по собственной воле? Нужно ли это делать? Кто знает. А решать нужно быстро. Идет война, и каждая твоя ошибка может обречь на гибель друзей.
Тема задания: фик написан на свободную тему «Молодые орденцы»
Примечание 1: фик написан на командный конкурс «Битва за Англию».
Примечание 2: за этот фик нужно голосовать по критерию «Раскрытие военной темы – личное» (и еще, разумеется, за общее впечатление)

1. Долгий разбег. Регулус

– Кто начал первым, мама или ты?

– Я, потому что не хотел попасть в Слизерин. Если бы хотел…

– А в самом начале, совсем давно, когда меня не было?

Сириус присвистнул. Ну и вопросы!

– Когда тебя не было, я в штанишки писал!

Он постарался вспомнить и выстроить подряд череду ярких воспоминаний.


У Сириуса был дар. Без всяких усилий он подслушивал и подсматривал то, что для его ушей и глаз совсем не предназначалось. Люди и их тайны вываливались на него на лестнице, когда он спотыкался из-за развязавшегося шнурка. Они проскальзывали в приоткрытую дверь вместе с симпатичным солнечным зайчиком, вылетали из окна, в которое бился замечательный жук, просачивались в коридор клубами черного тумана вместе с ночными страхами, притаившимися в углах, или просто выбалтывались, выкрикивались, вышептывались там, где Сириус заполз под стол за игрушкой. Все случалось само по себе.

А вот скрывать свои знания и прятаться вовремя ему пришлось учиться, и все равно порой случались конфузы. Сириус не мог припомнить, что началось раньше: он стал избегать взрослых и таиться, а потом тайны посыпались на него, или наоборот? Врать не хотелось.


Он смутно помнил: первое время, каким бы ни был разговор, на карапуза не обращали внимания и просто убирали с дороги. Потом пришел черед строгих внушений, по сути бессмысленных. Или сначала Сириус научился связно говорить, стал повторять чужие словечки, жесты и задавать вопросы не к месту? Или все произошло одновременно?

Хватило пары лет, и мать твердо уверовала: порченое дитя шпионит намеренно. У нее, как и у Сириуса, была отменная память. Она отлично знала, когда, кто и что сказал и кто при этом присутствовал. А когда не знала – догадывалась. Тогда от злости лицо и шея у матери шли пятнами, ноздри раздувались, глаза делались как мутное стекло, а голос срывался на визг. Она наклонялась к сыну, к самому его лицу, и не позволяла отстраниться. Выговаривала слова, будто пыталась втолкнуть их из своего рта ему в рот.

Сириус сглатывал и давился. В такие моменты он остро чувствовал: мать хочет, чтобы его не было. Если бы его не было, то на его месте был бы кто-то другой. Уж он-то точно бы знал, в какой момент нельзя лезть под стол или подходить к окну, когда нужно бежать прочь или кричать о себе до того, как взрослые совершат ошибку. В крайнем случае, этот кто-то всегда бы держал рот на замке.

Чем чаще Сириус говорил правду, тем меньше ему верили. Чем лучше он прятался и притворялся, тем меньше его ругали.

– Непрерывное стечение обстоятельств, – бурчал отец, скрывая насмешку.

– Подменыш, какой-то подменыш, даже не человек, – шептала мать, бессильно прислонившись к стене.

– Кровь Блэков, двойная доза. Это несовместимо ни с чем нормальным. Или ты переборщила со своим колдовством, дорогая? Младший ведь удался нам естественным путем. Торопилась обогнать сестру?


И, конечно же, Сириус это слышал, потому что в тот момент случайно… Да какая разница!

Он искал выход – и однажды нашел. Они врали друг другу – он стал врать им. Они прятались – он научился прятаться лучше. Если он начинал обдумывать то, что узнал, чужие тайны и вранье нестерпимо рвались наружу. И он стал бездумно копить услышанное и увиденное, словно старый, выживший из ума эльф – тряпки и рухлядь в кладовке. И пока Сириус копил, подмечая все больше деталей, пока он учился затаиваться, замирать, задерживая дыхание, исчезать бесшумно или внезапно врываться, на ходу сбивая взрослых с толку словами, жгучее раздражение ко всем, кого он знал, росло и росло в нем. Довольно быстро он понял, что другие дети врут тоже. Наверное, это могло бы успокоить и примирить с происходящим, но не вышло. Сириус не стал прощать вранье ни себе, ни другим, а только возненавидел себя и их разом.

¬– Мать начала первой, – бросил он Регулусу. ¬– Меньше надо было врать. Мы здесь тонем во вранье и тайнах благороднейшего из семейств.

– Ты опять ее передразниваешь.

– Если за ужином мать несколько раз слишком громко стучит вилкой о тарелку, это у нее под столом дрожит левая нога. Значит, скоро будет скандал. Часа через полтора. Отец тоже это знает. Он ищет, куда бы смыться, потому что ей все равно на кого орать.

– Мне заглянуть под стол?

– Терпеть не могу тех, кто шпионит специально!

Если бы Сириус был старше или умнее, он бы промолчал. Он бы помнил, что после зимних каникул вернется в школу, а Регулус останется. А, может, и не промолчал бы, потому что умным у них в семье явно был не он.

Летом Сириус вернулся домой и далеко не сразу понял: Регулус нашел свой способ и свое решение. Регулус научился угадывать, когда нужно говорить, а когда молчать, в точности, как это требовалось матери. И Регулус шпионил специально.

2. Некуда спешить. Дамблдор

Дамблдор распадался на части.

Один Дамблдор весело поглядывал на всех в кабинете, подмигивал старой кошке, Минерве, просил не горячиться, намекал, что взыскания – уже рутина, от которой толку нет, и иногда с улыбкой выспрашивал какие-то мелкие детали их шалостей. Этот Дамблдор никогда не доискивался, кто все затеял, кто придумал, и не давал добраться до сути другим.

Этот Дамблдор витал в облаках, убеждал, что все образуется, и предлагал выход из любой ситуации, словно в шутку. Сириусу казалось, что больше всего этот Дамблдор желал примирения. Всеобщего мира всех со всеми. Штиля на море. А что там, под поверхностью, каждый решает сам.

Другой Дамблдор появлялся внезапно – вместе с почтой, доставляемой совами в Большой Зал. У этого Дамблдора было жесткое и уверенное лицо судьи, готового вынести приговор. Или обеспокоенное лицо чиновника, обнаружившего путаницу в бумагах перед самым отчетом начальству. Сириус дома повидал и тех, и других.

Третий Дамблдор за едой пялился в стену с видом шахматиста, разыгрывающего воображаемую партию в уме. Иногда он оглядывал Большой Зал, будто отыскивая свалившуюся с доски фигуру. В такие дни Сириусу хотелось спрятаться подальше. Но разделяли его желание, похоже, одни слизеринцы, и это ужасно злило. Он что, урод какой-то?! Всякий раз, когда Сопливус под директорским взглядом старался слиться с пейзажем, сгорбиться и стать незаметнее, Сириус разворачивал плечи, вскидывал голову и начинал строить глазки девчонкам.

Четвертый Дамблдор, великий человек, глядел строго, но доброжелательно с волшебных карточек, со страниц учебников и справочников. Иногда он вел занятия, величественно двигаясь между подростками, словно огромный корабль – среди стайки утлых лодочек, увлекая их за собой. Между делом он подбрасывал всякие интересные идеи и заклинания, только нужно было следить внимательно.

Пятый Дамблдор, тоже великий человек, существовал лишь на словах. О нем шептались, ему заочно бросали вызов, его поносили и его же опасались у Сириуса дома, в застольных разговорах или в тайных беседах за закрытыми дверями и заглушающими заклинаниями. Над заглушающими заклинаниями Сириус посмеивался про себя. Про этого Дамблдора Сириус точно знал: любой, говоривший о нем, хотел бы быть Дамблдором, оказаться на месте великого человека и с возможностями великого человека.

Шестой Дамблдор давал интервью, выступал перед публикой и говорил много правильных слов. Если запомнить эти слова, их можно повторять в спорах с матерью, родичами и гостями и легко приводить их в бешенство.

На третьем году в Хогвартсе Сириус познакомился еще с одним Дамблдором. В середине осени, уже после отбоя, пробираясь к гостиной факультета, Сириус наткнулся на директора в коридоре. Несколько мгновений они молчали.

– Сириус, – начал Дамблдор раньше, чем Сириус стал оправдываться. – Ты никого не встретил по дороге сюда?

– Нет! – бодро ответил Сириус, прижимая к себе локтем книгу из Запретной Секции. Книгу он прятал под мантией, но ходили слухи, что директор читает мысли так же легко, как другие – утреннюю газету.

Директор шагнул ближе, и теперь, в полутемном коридоре, Сириусу показалось, что глаза Дамблдора мерцают. Совсем немного. В коридоре стало жарко, воздух пошел дымными волнами, как над чадящим факелом. Потом почудился негромкий звук, будто лопнула струна вдалеке.

В тот же момент Сириус понял, что снова оказался в особенное время и в особенном месте. Директор явно с кем-то встречался здесь. Теперь он беспокоился, не столкнулся ли Сириус с этим кем-то. Сириус решил, что наглость – лучшая политика. Он уставился Дамблдору прямо в глаза и мысленно прокричал: «Ремус Люпин – оборотень!»

Ничего не изменилось. Сириус перевел дух и стал поправлять воротник мантии, а потом рукав. Дамблдор на уловку не попался, и по-прежнему глядел ему в лицо без улыбки, но очень заинтересовано. Как на редкую вещицу.

– Скажи мне, Сириус, если у Джеймса есть мантия-невидимка, почему ты воруешь библиотечные книги и бродишь после отбоя без нее? Джеймсу она сейчас тоже нужна?

Сириус отсчитал два удара сердца, широко открыл глаза и выдохнул:

– Какая мантия-невидимка, сэр?

Он чуть не сказал «мама», так натренирована была эта интонация.

– Разве Джеймс вам не рассказал? Странно, видимо, я запутался, и отец подарит ее Джеймсу позже. Но видишь ли, Сириус, мантия-невидимка – это не единственный способ остаться невидимым. Есть несколько очень интересных заклинаний. Тебе дома о них не рассказывали?

Сириус завороженно покачал головой.

– Несколько заклинаний, – продолжил директор, – и еще зелье. Любое из них поможет остаться невидимым или разглядеть другого невидимку, скрыться от всех или от кого-то конкретного. Ты бы что предпочел – зелье или чары?

– Чары, сэр. Заклинание проще контролировать.

– Хороший ответ. Магия – потрясающая вещь, не правда ли? Ну, беги к своим! Притворимся, что мы друг друга не видели, как и предполагалось.

Сириус с трудом удержался, чтобы не побежать на самом деле. Он успел сделать три или четыре шага, когда директор окликнул его:

– Ты не хотел бы заниматься Прорицаниями дополнительно, Сириус?

– Ни за что на свете, сэр! – рассмеялся Сириус и ускорил шаг, крепче прижимая книгу по Трансифгурации.


Вновь этого странного Дамблдора Сириус увидел почти через год. Был день перед полнолунием. Сириус поджидал Джеймса и Питера на самой границе Запретного Леса, когда из лесу показались директор и кентавр. Пожалуй, стоило спрятаться, но очень хотелось поглядеть на кентавра. И на директора с кентавром тоже. Потому Сириус нацепил свою самую лучшую улыбку, словно ему и положено тут торчать, и стал смотреть на кентавра во все глаза. Кентавр тоже улыбался.

– Удивительно, не правда ли, друг мой? – со смешком обратился директор к кентавру. – Разве мы не позаботились о нашей тропе?

Глаза директора мерцали, и невидимая струна уже натянулась где-то до отказа, готовая лопнуть.

– Этот сорванец мне известен, – тоже со смешком ответил кентавр. – Тебе не хватает проворства, чтобы приглядывать за ними, старик. Вечно упускаешь важные мелочи.

Если у Сириуса была душа, она ушла в пятки, а сердце стало колотиться где-то под горлом.

Теперь директор уже откровенно улыбался, но глаза его мерцали по-прежнему.

– Ты не видел здесь странного черного пса, Сириус? Хагрид замечал его пару раз, и мне кажется, мечтает заполучить себе нового питомца.

– Ручаюсь, что странного черного пса я не видел. Это точно.

– Вы ведь с ребятами не шалите в Запретном Лесу? Не потревожили кого-то случайно?

– Мы соблюдаем правила, сэр.

– Знаешь, Сириус, иногда я бы хотел быть собакой. Чуять по запаху. Может быть, тогда я быстрее понял бы, что происходит. Ты не думаешь, что нюх собаки – это целый мир? Как бы ни был маг умен, запахи не говорят с ним, не открывают ему тайны так, как самому обычному псу.

– Или кентавру, – хрюкнул кентавр, задрал лицо к темнеющему небу и демонстративно принюхался.

– Думаю, вы правы, сэр.

– Встретишь черного пса, скажи мне или Хагриду, хорошо?

Сириус кивнул, и директор пошел к школе, а кентавр вернулся в лес. Они разошлись без единого слова прощания.

Джеймс и Питер опоздали в тот день. Они потеряли нужную тропу, олухи.

3. Ускорение. Снова Дамблдор

В тот же год, в мае, когда Слагхорн вывел из директорского кабинета порядком потрепанного, злющего Снейпа, а Старая Кошка вытолкала за порог Джеймса и Питера, Дамблдор вдруг переменился за секунду. Он уставился на Сириуса тем самым мерцающим взглядом – и тут же зашумело в ушах, стены словно отступили подальше.

– Ты точно уверен, что сделал это сам, Сириус? Там не было невидимого Джеймса или не очень заметного Питера, у которых и без того отработок хватит до конца занятий?

– Я сделал это сам, – с трудом выговорил Сириус.

Медленно, словно двигаясь в остывающем воске, он повернул голову в сторону. Там был Рем. Он каким-то чудом остался в кабинете и стоял у Сириуса за плечом, старательно изучая пол.

– Я видел, как Сириус сделал это, – отозвался Ремус, не поднимая взгляд.

Сириус вздохнул с облегчением.

– Спасибо, Ремус, можешь идти. А Сириус выпьет со мной чаю.

Сириус готов был поклясться: когда он сел в кресло, оно было горячим, как печная труба зимой.

– Я понимаю, что сорвать забаву слизеринцам тебе сам Годрик велел, – начал директор. ¬– Но скажи мне, их выбор жер… объект их шутки и их методы сыграли какую-то роль? Это важный разговор.

Голова шла кругом.

– Маглорожденные не разбираются в таких вещах, сэр. Не знают, как защититься. Это нечестная игра. Если они думают, что маглорожденные – такие особенные зверушки, тогда кто они сами? Мучители кошек?

– Такая же игра, как та, в которую вы играете с Северусом?

Некоторое время Сириус не знал, что сказать, а когда открыл рот, ему показалось, что он слышит голос своей матери:

– Разве Снейп не отвечает нам взаимностью? Он понимает, чего от нас ждать.

– Значит, важно не то, что они делали, и не то, кому причинили вред, – важно, что они говорили? Сколько, кстати, их было? Ты ведь не будешь настаивать, что Северус пытался проделать все это с бедной девочкой сам?

– Нет, сэр.

– До остальных вы не добрались, так ведь?

– Я не добрался.

– Старая дискуссия? Продолжение домашней ссоры, возможно? Все вокруг свои, но по другую сторону дуэльного поля? С полуслова – и сразу в драку?

– Наверное, так.

Директор усмехнулся.

– Я знаю, как себя чувствуешь, когда с родными нет ничего общего. Ты всегда виноват, что бы ни сделал. Одним поступком предаешь их, другим – себя. Каждый спор – как последний; кто-нибудь обязательно схватится за палочку. Ты не хочешь мне рассказать?

– Мне нечего рассказывать, сэр.

– Тогда расскажу я. Кое-кто из попечительского совета школы, Сириус, решил, что он хитрее Слизерина. Маглы не платят в нашем мире налогов, не работают, не делают инвестиций… Ты понимаешь меня? Хорошо. Так вот, многие в попечительском совете находят, что неплохо бы маглам оплачивать обучение их детей колдовству. Это касается и полукровок, чьи родители живут среди маглов. Почему за это должен платить волшебный мир?

– Потому, что маглорожденные волшебники станут жить и работать в нашем мире.

– Хороший аргумент, но, увы, не бесспорный. За маглорожденных может платить волшебник, который примет их на работу после окончания Хогвартса.

– А вы не можете найти таких людей, сэр?

– Все зависит от того, какую сумму затребуют попечители за каждого ученика. Министерство к этой истории непричастно, но дополнительных денег оно школе не даст и помочь мне информацией не может. Школьные галлеоны – не мои; я всего лишь доверенное лицо Министерства и попечителей. И если я заплачу сам за всех или за многих…

– Вы пойдете против попечителей, если большинству из них нравится эта идея.

– Против скольких? И какую сумму я услышу в начале осени?

– Вы должны говорить с кем-то, кто близок к вашим противникам, сэр.

– Я и говорю.

Струна лопнула. Некоторое время Сириус слышал только звон в ушах.


В сентябре они встретились у директорского кабинета. Дамблдор так и остался стоять у стены, в тени горгулий.

– Спасибо за письмо, Сириус. Ты сделал трудный выбор и многим помог. Мне тоже.

– Я не умею выбирать. Не научился почему-то.

– Как скоро они догадаются?

– Догадаются. Они не дураки, и времени у них достаточно, – Сириус отвернулся от мерцающих глаз директора и прислушался к себе. Где-то в неизвестности противно звенела струна, но не рвалась. А окончательный разрыв с семьей перестал маячить на горизонте и приближался со скоростью Хогвартс-экспресса.

– Тебе не надо будет остаться в школе на каникулы? Подписать какие-то бумаги?

– Я подумаю, сэр.


В тот год Сириус особенно терпеть не мог Снейпа и всех слизеринцев вообще. То, что Джеймс по уши втрескался в рыжую Эванс, только добавляло жару. С подачи Сириуса Мародеры объявили старшим слизеринцам полномасштабную войну. Когда эта война выплеснулась за все границы приличий, Сириус с мрачным удовольствием поглядел в лицо директору – тому самому особенному Дамблдору. Магия больше не звенела в ушах и не заставляла плавиться воздух.

– Тебе не кажется, что ты перегнул палку?

– Возможно, Джеймс и Ремус теперь избавятся от меня и заживут спокойно.

Некоторое время директор молчал, потом начал очень осторожно:

– Я взял с Северуса слово, что он сохранит тайну. Теперь дело выглядит так, будто ты совершенно не наказан, словно мне плевать на жизнь другого ученика.

– Вы могли связать Снейпа обещанием, а меня выгнать под любым вменяемым предлогом. Но тогда только пикси знают, куда я делся бы из школы, чем занялся и что сделала бы моя семья.

– Это не вся правда. Ты ведь не хотел никого убивать, Сириус. Ты собирался его вытащить сам, да? Вот видишь! Я не стану допытываться, что на тебя нашло. Но Джеймс тогда оказался совершенно не в том месте и не в то время. Совсем как ты, Сириус. Только он не стал молчать и слушать, а бросился всех спасать. Такое бывает у супружеских пар, которые прожили вместе долгие годы, или у друзей, понимающих друг друга с полуслова: один подхватывает удачу и судьбу другого. Магия – штука таинственная. Вот ты и не разглядел, хотя обычно всегда различал Джеймса под мантией.

– Вы знаете, как это работает, и ждете, что я попрошу, сэр?

– Возможно, я знаю. Я не уверен, но я хочу понять это вместе с тобой. Сириус, только то, что мы выбираем, имеет значение! Не то, кем мы родились, не то, кем видят нас другие. Самый плохой человек способен на правильный выбор; я знаю это по себе. Взгляни на Ремуса – разве это не доказательство?.. – Дамблдор помолчал, а потом спокойно спросил: – Ты ведь не будешь больше ничего от меня скрывать и придешь за помощью, если она понадобится?

– Обязательно, – солгал Сириус и пошел просить прощения у Ремуса.

С Джеймсом они не разговаривали несколько дней, с Ремусом – три недели. Потом Сириус признался, что ему некуда возвращаться из школы. Джеймс нахмурился и задумался – минуты на три, не больше. А утром сова принесла письмо от его родителей: Сириуса ждали на лето.


Сириус перестал видеть во сне склеп, в котором его погребают заживо.

Перестал задевать слизеринцев, но с удовольствием планировал мародерские вылазки или хладнокровно предлагал свою защиту любому, кто от слизеринцев пострадал.

Сириус дышал полной грудью. Даже Снейпа хотел оставить в покое, но на мародерском небе сияла все ярче рыжая звезда Лили, и Снейп шел на ее свет, не разбирая дороги.

Директор Дамблдор был терпеливым человеком, и его терпения хватило до ноября.

4. Вдребезги. Всегда Дамблдор

В ноябре он возник вдруг прямо у Сириуса перед носом, посреди заброшенного и запыленного коридора, о котором знали, наверное, только хогвартские эльфы.

Так и поверить в беззвучную аппарацию недолго, да еще на территории школы!

– Добрый день, Сириус. В этот раз я искал встречи с тобой, а не ты застал меня врасплох. Давно хотел тебя спросить, как прошли каникулы? Как поживают родители Джеймса?

Сириус ждал этого вопроса и сочинил не меньше десятка хитрых ответов, но все они вылетели из головы разом. Он сжал кулаки.

– Думаю, вы знаете, как Поттеры поживают. Прекрасные люди! Готовятся к скорой смерти. Нет, мантия еще официально не принадлежит Джеймсу, они ждут окончания школы.

– А ты, Сириус, теперь знаешь то, что Джеймсу неизвестно. И молчишь.

Сириус медленно кивнул.

– Теперь ты меня понимаешь, – тяжело вздохнул директор. – Знания – очень страшная ноша, если ими нельзя поделиться. Родители Джеймса сделали выбор. Его сделал я. Теперь выбрал и ты. Трудно огорчать тех, кого любишь! Ты не можешь идти против их воли – решать им.

– Я не верю в эту чушь!

– Ты ведь слышал своими ушами. Оказался в нужное время и в нужном месте.

– Глупая сказка, вот что!

– Пройдет время, Сириус, и мы увидим.

– Увидим, как смерть явится за двумя людьми, потому что один из них подарил сыну мантию-невидимку?

– Ты читал сказку. Мантия скрывает от смерти владельца и его семью, а когда владелец лишается ее, смерть взимает с него плату... Ты мог взглянуть на родовое древо Поттеров. Я догадываюсь, что ты смотрел. И мне жаль. Мы не маглы, Сириус. Ты это знаешь лучше многих: твоя мама вплела колдовство в твою судьбу еще до твоего зачатия. Но жизнь такова во всем. Когда ты произносишь заклинание, разве не следуют вещи плану, начертанному тобой? Итог превращения известен заранее. Почему ты не считаешь себя частью такого плана – средством, с помощью которого магия и судьба достигают цели? Иначе как могли бы сбываться предсказания? Как мог бы работать хроноворот?.. Будущее предопределено, как предопределен путь реки к морю. Ты можешь прыгнуть в прошлое и изменить детали, прокладывая для магии более короткий или более извилистый путь, но русло неизменно.

– В этом нет никакого смысла, – всхлипнул Сириус. – Еще скажите, что знаете, где Воскрешающий камень и та самая палочка!

– О камне мне ничего неизвестно, но Бузинная палочка существует, поверь. Я это знаю так же точно, как то, что говорю сейчас с тобой.

– Вы! А что будет, если я уничтожу мантию сейчас?

– Подумай сам. Ты оставишь Джеймса сиротой до срока.

– Но он будет жить!

– Конечно. До первой причины, которая погубит его, как и всех прочих смертных. Зато пока мантия у Джеймса, он почти неуязвим. И пока твой друг не знает о мантии, он свободен в своем выборе, как и все прочие. Видишь, насколько мудро рассудил его отец? Что выбрал бы ты?

– Я бы дал выбирать Джеймсу, а не держал все в тайне.

– Это в твоих силах. Я не могу тебе запретить.

– Эта ваша река! Я построю проклятую плотину и изменю русло.

– Слова Блэка! Жаль, старина Найджеллус не слышит. Я ему расскажу. Но, Сириус, сколько судеб тебе понадобится разрушить, чтобы повернуть весь мир в другую сторону? Согласится ли Джеймс на такую цену? Кстати, ты не первый, кто хочет повернуть реку вспять. Я знаю еще одного мага, который пытается. Но он делает это для себя.

Если бы директор сообщил, что приносит человеческие жертвы магловским богам, Сириус изумился бы меньше. Он потрясенно глядел на Дамблдора.

– Значит, Пожиратели Смерти…

– Кирпичики в плотине Волдеморта, о да! Однако у него явная нехватка строительных материалов. Есть много способов обмануть смерть, и Волдеморт ищет свой путь. Но конец всегда один. Река впадает в море, а мой прежний ученик закончит, как все.

– И вы предлагаете плыть по течению?

– Тебе не нравятся Пожиратели Смерти и то, что они делают?

– Еще бы!

– Мне тоже. И пока море не показалось впереди, мы вольны делать то, что нам по сердцу. Увлекательное приключение, Сириус, присоединяйся.

Сириус сощурился и церемонно ответил:

– К вашим услугам, сэр.

И солгал.

У Сириуса оставалось еще время рискнуть и позволить миссис Поттер обнять его, как она обнимала Джеймса. Может быть, даже несколько раз. И что-то сказать в ответ. Объятия своей матери Сириус помнил смутно.


В начале седьмого курса Дамблдор устроил смотрины. Сириус уже давно тайком посмеивался над попытками директора провернуть что-то тайное в Хогвартсе, пока в этом самом Хогвартсе находится один ненормально везучий на чужие тайны гриффиндорец. Мухи на падаль и сладкое слетались медленней, чем Сириус по чистой случайности оказывался у директора на пути. Иногда, набравшись наглости, Сириус шутил:

– Как это вы обошлись без меня, сэр?

– Ты не наткнешься на то, что я не прячу, Сириус, – улыбался директор. – Отличная практика – держать все на виду и говорить правду.

«Только не всю», – добавлял Сириус про себя.


Некоторых посетителей директору приходилось прятать.

С одним из них Дамблдор встретился на берегу озера – в укромном уголке, который Сириус как раз выбрал, чтобы дать волю досаде.

Окончательно записавшийся в подкаблучники Джеймс три недели не находил свободного времени ни на кого, кроме Эванс. Он едва замечал существование Сириуса. На последнем занятии по ЗОТИ Сириус потерял голову и чуть не отделал Джеймса как Мерлин Нимуэ. А Джеймс его рассеяно поздравил с победой и поковылял к Эванс на негнущихся ногах. На крыльях любви полетел!

Ремус наблюдал за брачными танцами Джеймса с мечтательной улыбкой: ему больше не нужно было разрываться между обязанностями старосты и дружбой. Питер злорадствовал, глядя на Джеймса, и повадился исчезать по своим крысиным делам. А Сириус чувствовал себя, как магловская юла, которую завели и бросили…

– Нет, Альбус, – ветер донес до Сириуса чей-то грубый голос. – Эти не подходят, не годятся. Я отказываюсь с ними работать. И не пытайся меня отговаривать! Ты в моей работе не смыслишь даже на кнат. Этих забирай себе с потрохами. Это дети! Мне нужны парни, способные плясать под твою дудку и под дудку Министерства одновременно. Внимательные к деталям. Если не сдержанные, то хотя бы осторожные. Этих в Министерство? Они там наворотят! Одному нежные чувства застят белый свет. Сегодня такие застят, завтра эдакие... Что человек хороший, я понимаю. Но хорошего человека, Альбус, вместо доказательств к делу не пришьешь. Хороший человек годится только для того, чтобы отдать жизнь за других хороших людей да детишек растить. Для остального сноровка нужна и умение... Второй не дурак, но какой спрос с оборотня! Да и рохля он… не спорь! Коротышка – себе на уме, куда только глаза твои смотрят… Что? Талант добывать информацию? Ты в свои шпионские игры при Гриндевальде не наигрался? И вот еще, ты меня прости, мы сто лет знакомы, но если тебе приспичило сделать из живого человека прибор для определения погоды за бортом, используй его подальше от меня! Да! Я о Сириусе, мать его Вальбурга, Блэке. Мне в аврорате только таких и не хватает! Чтобы в бой шли не противника обезвреживать, а танцевать со смертью кадриль на глазах у закадычного дружка! Потому что в голову ему, Альбус, кто-то очень мудрый и старый вложил всякую мудрость, которой там еще полсотни лет быть не должно! И она туда-сюда там бродит под внешним давлением, как ртуть в термометре. Все! Ты меня до исподнего раздел, от сердца отрываю: вот тебе Лонгботтом, вот тебе Алиса. Пусть они их учат. Ты их обработал, ты за них и отвечаешь. А в аврорате их не будет. Вот где вы у меня все! Скоро горлом полезете. Будет работа – зови.

С полминуты Сириус, выбравшись из укрытия, глядел вслед удалявшемуся аврорскому плащу, пока странный гость не исчез из виду. Рассказать кому-то об услышанном Сириус так никогда и не решился.

5. В темпе, в темпе. Лонгботтомы

Эванс привычно уселась на стол и болтает ногами, как малявка-первогодка. Волосы собраны в забавные хвостики, глазищи громадные... И правда, не оторвешься, если засмотрелся... Хитрюга и лиса!

Сейчас она хохочет:

– А ты у нее так сразу и спросил, Сириус? Напрямик?

– А что тут такого? Смотрю, стоит девчонка – тоненькая, серьезная, строго так кругом посматривает, воротничок до подбородка…

– Ты в детстве в Макгонагалл не влюблялся?

– Отстань, дай закончу... Что? Что ты смеешься? Да ладно! Все такие маглы вокруг расфуфыренные, глаза раскрашены до самых ушей, воротники вот такенные… Джим, ты ее хоть обними напоследок, она сейчас умрет от хохота! Большие такие воротники у всех. И все в этих самых джинсах, блестки еще там какие-то на задни…

Эй! Не пинайся, я показываю где! И цвета! Джим, блузки таких оттенков – у меня глаз дергаться начал, веришь? Будто они сами – цветы, и пчел приманивают. Верхние пуговки расстегнуты, ноги в этих самых джинсах ви…

Мне еще тренироваться сегодня, Лили! Мне Фрэнк без твоей помощи все отобьет, подожди немного! Джим, понимаешь, видно, откуда ноги у них растут!

Нет, ну я так не могу рассказывать. Рем! Рем! Друг, спаси меня! Джим не может, он занят, а я хочу рассказать про по… Да что такое? Я про поезд хочу рассказать. Стоит эта девочка среди них, такая строгая, воротничок под горло, жакет на ней по такой жаре… по талии жакет, блузка белая и тут она вся такая – двумя руками перехватишь! Ой! Уй! Ну ты и зараза!

Стоит она, Рем, дружище, и я думаю: вот эта точно знает про поезд! Между прочим, Эванс, я прав был. Я у нее спросил, понимает ли она, как поезд работает, и она мне все рассказала. Классная девчонка! Полтора часа рассказывала, даже нарисовала мне картинку, смотрите. Вот ты, Джим, знаешь, как у нашего паровоза колеса устроены? А тут нарисовано. Спорим, я придумаю, как зачаровать паровоз? А внутри там, у паровоза, есть… Я книжку видел! Она мне в магазине книжку показала.

– Ты книжку купил?

– Нет, у меня магловских денег не было. Только и расстарался, что сделал ей такой же кофе, как там подавали... А потом она мне номер дала! Телефонный! Обещала про мотоцикл рассказать. А у паровоза внутри…

– Что там внутри, ты с Прюэттами обсудишь, Блэк! Кто прозевал, как я сюда зашел? Кто дежурит? Ремус, тебе две минуты. Сочиняешь внятное объяснение, как я сюда добрался и почему вы меня не заметили, разгильдяи. Я время засек. Лили, Джеймс – на позиции. Хочу видеть домашнее задание.


– Я домашнее задание хочу видеть твое, Лили, а не семейный заговор. Где у тебя рука? Через стену видно, как ты станешь атаковать! Не подсказывай ему! Раз, два, три! Ремус, как я сюда вошел? И почему ты еще в радиусе поражения? Шевели ногами, мозгами тоже шевели. Блэк, три минуты на объяснения, как именно Лили дает подсказки Джиму! Стоп! Намеренные подсказки, Блэк, последняя ее глупость не считается.

– Ремус, я тебя не слышу. Питер, с тебя разбор всех ошибок Джеймса. В темпе, в темпе, мальчики!

– Алиса, признайся, существует ли способ сделать из твоего мужа нормального человека? Или придется идти путем, известным всем гриффиндорцам? Ты должна знать. Или он как домой доберется, так тоже – в темпе, в темпе?

– А-а-а!

– А вот тут у тебя болит?

– У-у, что это было? Мне сюда никто не попадал. Или это Фрэнк как посмотрит, так синяки образуются?

– Не дергайся. Это тебя, Сириус, приложило тем же, чем ты в стену швырнул. Некоторые предметы отскакивают. Неудачно, да? Не попал в противника – попал в себя. Ты ж чурбан, ты не отскочил, траекторию не прикинул на глаз. И теперь у тебя огромный такой фингал будет. Красавчик!

– Эй, ты меня полечишь? Сжалься надо мной, о святая сестра!

– Зеркало там, чары ты знаешь. В темпе, в темпе!

– А в Гриффиндоре говорили, что Фрэнк начинает думать, как нормальный человек, только тогда, когда у него ноги от выпивки отказывают! Твою… Ой! Ай! Не попала! Снова не попала! Уй!

– Почему ты спекся? Ты не так много умеешь, как я, но от природы быстрее. Ты шел впереди, почему спекся?

– Я в стену влетел!

– Ты посреди поединка не знал, что у тебя за спиной. Полный провал! А теперь к зеркалу! С таким фингалом про мотоцикл ты не услышишь! В темпе.

– Расскажи мне, Сириус, почему Волдеморт неправ?

– Потому что он урод! Только глупец может верить, что Лили чем-то хуже меня!

– Совершенно бесполезный ответ. Ремус?

– Это вопрос целей и средств, Фрэнк. Оправдывает ли цель средства?

– Невразумительно. Волдеморт утверждает, что хочет блага для всех чистокровных волшебников. Что вы киваете?

Питер, тебе сейчас справа прилетит! Справа! Смотри в обе стороны.

Утверждает это Волдеморт? Принимаем, что да. Волдеморт утверждает, что волшебники получат выгоду от власти над маглами? Принимаем. И, наконец, Волдеморт утверждает, что Министерство не создает волшебникам наилучших условий для жизни.

Кто-то протестует? Что, Ремус? Язык заплетается? А это тебе, друг, дыхания не хватает, плохо бегаешь.

Ах да! Волдеморт обещает права и привилегии тем волшебным существам, которых Министерство держит в черном теле. Кто не согласен?

Блэк? Мысль пришла, а других там не встретила?

Ремус, как ты определишь цену обещанных Волдемортом благ, если все они в будущем? Как ты проверишь, что его цель не оправдывает избранные средства? Не слышу.

Ремус? В голову попали? А ты учись драться и думать в одно и то же время, и Сириус не будет попадать тебе в голову еще лет двадцать.

Питер? Питер? Стоп, по углам. Сириус – за тобой первая помощь Питеру.

Ремус, что там с Волдемортом? В темпе, Ремус.

– Он лжет, Фрэнк. Говорит, что маги должны править маглами, но не строит империю среди маглов, не захватывает втайне контроль над магловским правительством. Говорит, что чистокровные должны иметь привилегии, а на деле принимает всех, чью преданность способен удержать. Запугивание маглов и преследование маглорожденных не укрепляют наше общество, а ослабляют. Мы воюем друг с другом и тратимся на эту войну.

– И какой вывод?

– Заявленные цели не соответствуют средствам. Все его действия ведут только к власти над другими магами.

– Чьей власти?

– Его сторонников. И его самого.

– Где слабое место?

– Что он станет делать, когда власть возьмет? Будут ли они решать свои конфликты так, как решают конфликты сейчас?

– Стоп! Эванс, вывод?

– Те его сторонники, кому есть что терять, – вот его слабое место.

– Похоже на правду. Немного... Ремус завтра не дерется. Такие мозги нужно беречь. Ремус завтра только бегает.

Сириус! Почему у Питера нос скособочен? Что значит – «промахнулся»? Мимо носа? Исправляй. В темпе, в темпе.

После Фрэнка Сириус падает и спит, едва добравшись до подушки. Иногда он не добирается – падает на четыре лапы, пес псом, где-нибудь у Джеймса в гостиной. Собакам снятся отличные сны.

Однажды Сириус добрался до магловской девчонки – той, с поездом. Но не застал. И заснул у нее на пороге. С утра какие-то дети трепали его за уши, как обычного пса.

А еще он купил мотоцикл. И магловскую книжку про мотоцикл. В снах Сириус-пес задирает в небо морду и глядит на Сириуса, летящего на мотоцикле. Прямо по небу!

Отличные чары! Сириус-пес тоже хочет взлететь, но тут кто-то кричит: «По местам! Можно ли сбить мотоцикл с земли? Чем? В темпе, в темпе!»

6. Прюэтты. Как молния

Кто сказал, что они похожи? Сириус легко их различал с первого дня.

– По запаху ты нас чуешь, что ли? – смеется Фабиан.

Он сидит, поджав ноги, на полу директорского кабинета и разбирает что-то маленькое и хитро устроенное. Складывает рядом еще более мелкие детальки: какие-то колесики, винтики, крохотные стеклышки. Глядя на эти пальцы, ни за что не поверишь, что он так здорово дерется.

– Мы – ювелиры, – смеется Гидеон. – Все делаем ювелирно!

– Так вы же смотрите в четыре глаза и работаете в четыре руки.

– Ага, и думаем хором в две головы, Блэк! Где уж тебе угнаться.

– Я две ночи не спал, если вы не заметили. И принес вам наводку. А здесь вместо бравых бойцов два гоблина-переростка собирают вечный двигатель. А наводка моя тю-тю…

– Сириус, бросай магловские книжки!

– Станешь, как наш зять!

– Точно! Будешь утюги в радиоприемники переделывать.

– А что вы делаете?

– Одну полезную вещь для Дамблдора.

– Очень сильно секретную?

– А ты хотел бы быть в двух местах сразу?

– Отличная мысль, а как? То есть даже страшно представить, что будет, когда Дамблдор начнет появляться в двух местах сразу!

– А ты прыгни во времени назад. Недалеко. Но очень точно.

– Так точно, чтобы знать свои собственные действия до секунды.

– И вот вас двое…

– Два Сириуса Блэка!

– И оба работают на одну задачу!

– Один сторожит Малфоя на выходе из склада, а другой на входе.

– Вы про склад откуда знаете?

– Шутишь? Джеймс всем растрепал, что ты теперь лучший стрелок. Бьешь Малфоев в глаз без промаха.

– А Фрэнк отпускает, потому что у него принципы!

– У него одни принципы, а у нас – другие. Лучший убийца – это мертвый убийца, а не убийца, участвующий в переговорах.

– Вы мне обещали рассказать про Дамблдора одновременно в двух местах. Не увиливайте!

– Весь фокус в том, чтобы с собой не встретиться.

– Два Сириуса Блэка, но один никогда не видит второго!

– Три Сириуса Блэка…

– Фабиан, это он не потянет, это за троих думать надо!

– Я про двух директоров спрашивал и про свою наводку.

– Так вот, вас двое, один идет в Министерство, другой в засаду…

– Один в засаду, другой к жене!

– Один к Волдеморту, другой к Дамблдору!

– А третий – в библиотеку! Главное – чтобы первый помнил, что он, возможно, не один.

– Боггартова задница!

– Ого!

– У Дамблдора есть шпион?

– Или будет шпион. Как только первый Дамблдор догадается, что делает второй.

– Вы меня с ума сведете.

– Спорим, мы пойдем по твоей наводке, и Дамблдор будет все знать раньше, чем мы вернемся?

– Я не понимаю.

– Спорим? И проверим. За нами никто не ходит. Если Дамблдор узнает, – значит, кто-то ходит за тобой.

– Кто-то из наших рассказывает все Дамблдору тайком?

– Скольких «наших» ты посчитал? Должен же директор за вами присматривать! Вы такие шустрые. И очень молодые. А некоторые еще очень ценные. Но самостоятельные до ужаса.

– Фрэнка на вас нет!

– Что ты скис, Сириус? Думай не о директоре, думай о деле. Директор решает, как жить другим, а ты решай за себя. Как жить.

– И как умереть.

– Вот не хотел бы я помереть случайно, Гидеон.

– У нас не выйдет, братец.

7. Питер. Время вышло

Сириус спал. Ноги не держали его.

Он хотел перечитать письма Лил, но не смог.

Теперь, во сне, ластился к ее рукам собачьей своей башкой.

– Нет, Сириус, – говорила Лил. – Сперва Джеймс сказал, что мантия теперь принадлежит Гарри. А потом директор попросил ее у Джеймса.

Или не говорила, а писала?

Сириусу хотелось выть.

– Нет, Сириус, – говорила Лил и чесала его за ухом. – Джеймс увлекся волшебными палочками. Нашел после Прюэттов какие-то бумаги и колдует теперь над палочками. Все равно мы никуда не выходим. Ты его знаешь, он если во что упрется, так уже до последнего. Ты слышал про Бузинную палочку?

Пес хотел проснуться. Но Сириус не мог.

– Где ты? – шептала Лил. – Где ты?

– Я везде успею – в нужное время и в нужное место!

– Только если правду прячут, Сириус. Мне страшно. Что если ее не прячут? Она у нас перед носом?

Пес завыл.

– Питер, – сказал чужой голос. – Ты готов? Я ждал достаточно. Ты хочешь при этом присутствовать? Хочешь посмотреть, как маг побеждает смерть и судьбу? Не испугаешься обряда?

– Я готов, – второй голос дрожал.

– Сегодня великая ночь, Питер. Сегодня Король-Остролист принесет в жертву Короля-Оленя, как и полагается в эту ночь. Твой друг годится в жертву?

– Он хороший человек. Хороший человек готов умереть за других.

– Ты решил правильно. Ты увидишь настоящую мощь магии. Я изменю мир, а ты, Питер, коснешься бессмертия.

– Магия – это могущество, мой господин.

Сириус проснулся.

fin

@темы: Орден Феникса, Джен, Вальбурга Блэк, Фик, Альбус Дамблдор, братья Прюэтты, Конкурсная работа, Выкладка 27, Джеймс Поттер, Лили Поттер, Текст, Сириус Блэк

---

Граффити

[Орден_Феникса]

Автор: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: нарисованные Пожиратели Смерти, нарисованные птицы и олени
Жанр: юмор
Техника: фотошоп, коллаж
Тема задания: вне конкурса
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: неизвестные разукрасили платформу 9 и 3/4 в ночь на 01.09.1976 г
Примечание: работа выполнена на командный конкурс «Битва за Англию».

@темы: Орден Феникса, Джен, юмор, Внеконкурс, Арт

---

Аберфортовский юмор

[Орден_Феникса]

Автор: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: бомба
Жанр: юмор
Техника: фотошоп, коллаж, анимация
Тема задания: вне конкурса
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: неизвестно как похищенная из Отдела Тайн колдография взрыва атомной бомбы была использована для этого обращения, вышененного в обеденном зале "Кабаньей Головы". Аберфорт Дамблдор категорически отказался снимать "крамолу", пояснив, что он - старый козел, это его личное дело, и на своей территории он вешает, что хочет, а кому не нравится, пусть обедают и пьют в каком-нибудь другом месте
Примечание: работа выполнена на командный конкурс «Битва за Англию».

@темы: Орден Феникса, Джен, юмор, Внеконкурс, Коллаж

---

[Орден_Феникса]

Автор: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: мирное население магической Британии vs. Пожиратели Смерти
Жанр: агитационная листовка
Техника: верстка в CorelDRAW
Тема задания: Наглядная агитация - вне конкурса
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Думаешь, это не твоя война? Подумай еще раз.
Примечание: работа выполнена на командный конкурс «Битва за Англию».

@темы: Орден Феникса, Джен, Внеконкурс

---

[Орден_Феникса]

Название: Орден Феникса
Автор: команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG
Персонажи: орденцы
Жанр: стихи
Размер: мини
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Тема задания: вне конкурса
Примечание: стихотворение написано на командный конкурс «Битва за Англию».

Орден Феникса

Пока министерство погрязло во лжи и корысти,
Лелеет уют обыватель, а прибыль – банкир,
Мы просто стоим на защите тех азбучных истин,
Тех вечных основ, на которых покоится мир;

Той правды простой, что биение жизни бесценно,
Что маги и магглы равны у судьбы на весах,
Что право одно у детей быть должно неизменно –
Жить в мире, в котором не властвуют злоба и страх.

Не то чтоб мы были других безупречней и чище,
Но если не мы – кто подхватит склонившийся флаг?
Чтоб Темная метка не встала над чьим-то жилищем,
Чтоб чьи-то мечты не окутал сгустившийся мрак.

Нет, мы не мечтали о славе, наградах и власти,
Мы просто хотели, в грядущее смело смотря,
Жить так, как умеем, с надеждой на близкое счастье,
А если погибнуть – то с верой, что это не зря.

Скажите о нас – кто сгорел, будто в небе зарница, –
О том, как шутили, смеялись, как шли до конца,
О том, как горели глаза, трепетали ресницы
И как от любви и азарта стучали сердца.

А если опять на земле запылают пожары,
То феникс восстанет над горкой сгоревших углей –
Сражаться за то, чтобы сказка не стала кошмаром,
Чтоб снова закончилась так, как положено ей.

@темы: Орден Феникса, Джен, Внеконкурс, Стихи

---

[Орден_Феникса]

Название: "Всего несколько колдографий"
Автор: команда ОФ
Тип: гет, джен
Рейтинг: G
Персонажи: ДП/ЛП
Жанр: драма
Размер: 32 мб
Ссылка на скачивание: www.sendspace.com/file/ywgj29
Ссылка на ютуб: www.youtube.com/watch?v=R_k-m7zHTeY
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Можно только догадываться, какая история стоит за старыми колдографиями.
Используемые источники: фильмы поттерианы, "Дневник памяти", "Красный дракон"
Примечание: Клип выполнен на командный конкурс «Битва за Англию»

@темы: Поттеры, Орден Феникса, Джен, Гет, Альбус Дамблдор, Клип, Конкурсная работа, Выкладка 26, Джеймс Поттер, Беллатрикс Лестрейндж, Сириус Блэк, Волдеморт

---

[Орден_Феникса]

Название: Без мантии-невидимки
Автор: команда ОФ
Бета: команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: G
Персонажи: Тед Тонкс, Андромеда Тонкс, Дирк Кресвелл
Жанр: бытовые зарисовки
Размер: мини
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: немного шуток, немного быта, немного воспоминаний. А потом всё равно кого-то убьют, кого-то возьмут в плен, а кто-то овдовеет.
Тема задания: фик написан на тему "Рассказ о людях, которые держали нейтралитет в первой войне, но приняли участие во второй".
Примечание 1: фик написан на командный конкурс «Битва за Англию»
Примечание 2: за этот фик нужно голосовать по критерию «Раскрытие военной темы – личное» (и еще, разумеется, за общее впечатление).

1. Уборка

– Убери эту вазу! Поставь её… там, да-да, рядом с торшером!

– Здесь?

– Нет! Осторож… Дора!

Раздаются крики, смех Доры, звон разбивающейся вазы. Андромеда вздыхает и взмахом палочки соединяет осколки. «Ну как всегда», – можно прочесть в её глазах.

– Ты могла бы сделать это сама, а я бы пока погулял с Дорой.

– Нечего просто так по улицам бродить. К тому же с вами никогда не угадаешь, что вы умудритесь грохнуть. Я бы поставила пару сиклей на торшер, а разбилась ваза.

– В следующий раз будем делать ставки. Можно соседей пригласить.

Скорей бы Андромеда устала от постоянных опасений и осторожности – раз уж конца войне не видать! Тэд всё понимает, но он скучает по возможности шутить и болтать ерунду почаще, а ещё гулять с дочкой и читать газеты, не опасаясь новых некрологов.

– Правда, – прибавляет он, чтоб избавиться от неприятных мыслей, – можно было бы позвать соседей. Хорошо бы заработали.

***
– Вот на этом вы бы точно ничего не заработали, мистер Тонкс! И умерли бы с голоду.

Тэд вспомнил о разбитой вазе и шутках про ставки в тот день, когда они встретили Дирка и гоблинов. Конечно, когда компания становится больше, это хорошо: будет кому ещё не спать ночами, будет кому помогать ловить рыбу или искать другую еду.

– Да уж, рыбак из меня средний. Без Дина я бы пропал, – кивнул Тэд. – Зато у меня она не подгорит.

– Рыба так надоела, мистер Тонкс, что уже всё равно, подгорит или нет, – проворчал Грипхук, складывая руки на животе.

– Кому как! – возмутился Дирк. – Я совсем не жалуюсь на вкусную рыбу. Вы-то сами палец о палец не ударили, пока мы путешествовали.

– Даже, мистер Крессвелл, – не унялся гоблин, проигнорировав выпад Дирка, – если она уже который день?

– Даже так, мистер Грипхук!

– Если бы у меня была пара сиклей, – перебил их перепалку Тэд, – я бы поставил их на то, что мистер Грипхук стал бы ворчать, даже если бы пир был королевским.

2. Кроссворд

«Кому досталась мантия-невидимка?»

Тэд хмурится, пытаясь вспомнить, но безуспешно. Имя ускользает, да ещё буквы в уже вписанных словах разбегаются, иногда вместе с клеточками. И вот вместо «низзл» написано «козюля», а слово «авгур» перестроилось задом наперёд. Как же звали владельца мантии-невидимки из сказки? Уже в пятом кроссворде этот вопрос! Пора запомнить… но придётся спрашивать у жены. Главное – не проболтаться, что это для кроссворда. Потому что…

– Опять ерундой маешься?

Вот поэтому.

Тэд быстро сворачивает газету и садится на неё. На всякий случай: вдруг Андромеде придёт в голову поджечь её? А потом он встречается взглядом с недовольной женой и пытается выглядеть хоть немного виноватым. Она хмурится, угрожающе склоняясь над ним. Не решится же Андромеда поджечь сразу и газету, и кресло, и его, Тэда, заодно?

– Кроссворд, – быстро поясняет он, поёрзав в кресле. – Я тебе говорил, помнишь? Ксено Лавгуд составляет отличные кроссворды. А сегодня выходной.

– Кроссворд! – Андромеда закатывает глаза, но голоса не повышает: Дора только-только заснула, а уложить её поспать днём не так уж просто. – Кроссворд! Ты можешь подумать… о чём-нибудь серьёзном?!

– Буквы перебегают из клетки в клетку, и надо следить, чтоб они не очень бегали. Потому что заканчивается это всегда разными ругательствами… – заметив, что Андромеду это не впечатлило, он веско говорит: – Интересней волшебных шахмат!

– Тэд! Ты хуже Сириуса! Я каждый день обновляю защитные заклинания, чтобы к нам никто из моих дорогих родственников не добрался! Я перевернула весь книжный шкаф в поисках самых эффективных заклинаний, даже боевых! А ты…

– Хожу на работу и разгадываю кроссворды по выходным, – почти беззаботно отвечает Тэд, но прибавляет серьёзней: – Твоим родственникам не до тебя, Дромеда. А если бы мы им понадобились, нас бы уже нашли.

– С чего ты…

– Потому что убивали волшебников и сильней нас. Но от нас им ничего не нужно.

– Ты магглорождённый, – шипит Андромеда. – Рано или поздно они придут…

– И поэтому мы… ты принимаешь меры. И я на работе стараюсь особенно не высовываться. Но… не нужно вести себя так, как будто… – Тэд запинается, пытаясь найти сравнение, – мы на линии огня.

– На… чём? – мгновенно отвлекается Андромеда. Почему-то она всегда отвлекается. Это всегда срабатывает, главное – не повторяться.

– Маггловское выражение, – ухмыляется Тэд. – Кстати, Лавгуд хорошо разбирается в маггловской музыке. Уже третий раз встречаю в его кроссворде…

– Тэд!..

***
– Тэд! Эй, проснись! Эй! Тебя не добудишься! Тэ-э-эд!

– Дирк… уже моя очередь?

– Да, до двух. Можешь газету почитать, которую я утром подобрал. Защитные чары не пропускают свет от люмоса.

– Помню-помню, спасибо, – пробормотал Тэд, кое-как складывая одеяло. У Андромеды это получалось легко, даже без заклинаний, у него же вечно выходили какие-то бесформенные комки. – Иди спи.

За все дни, пока он в бегах, можно было и привыкнуть, что сна больше трёх часов подряд не бывает, что всё время хочется есть, что нет ни книг, ни газет, где писали бы правду о происходящем – только «Придира», – что рядом нет никого, кроме уже порядком осточертевшего Дирка Крессвелла с его гоблинами, да ещё Дина. Впрочем, они друг другу наверняка взаимно осточертели.

– Люмос!

На первой же странице мятой газеты – лицо Гарри Поттера. Но это не «Пророк» какой-нибудь, чтобы ерунду печатать. Номера «Пророка» Дирк уже давно перестал вытаскивать из мусорок – теперь он берет только «Придиру». Поначалу ерунда, которую писал «Пророк», злила, позднее стала пугать, но здесь, в лесу, вдалеке от дома, над ней оставалось только смеяться. Они и смеялись. Но потом и это надоело.

Тэд прочитал подпись под колдографией «Помогая ему, вы сражаетесь против Того-Кого-Нельзя-Называть» и усмехнулся. Хороший заголовок! Удивительно, что за такие заголовки Ксено до сих не отправили в Азкабан.

Утром, когда они сворачивали лагерь, Тэд сказал:

– Ты знаешь, что Лавгуд начинал в «Пророке»? Кроссворды составлял. Я их любил разгадывать очень, а жена ругалась.

– На что? – спросил Дирк, безуспешно, а потому раздражённо пытаясь трансфигурировать угли от костра в листья.

– Это во время прошлой войны было. Она думала, что я веду себя беззаботно. А я каждый раз забывал ответ на вопрос, который у Ксено из кроссворда в кроссворд кочевал.

– Какой это? – Дирк пнул угли так, что те разлетелись во все стороны. Дин засмеялся, явно не собираясь помогать, а гоблины хором неодобрительно фыркнули.

– У кого из трёх братьев была мантия-невидимка? Сказку я читал, но там нет имён. Мне всегда Андромеда подсказывала.

Не дождавшись ответа от Дирка, Тэд махнул палочкой. Угли взлетели и повисли в воздухе. По следующему мановению палочки в земле образовалась неглубокая яма, куда Тэд ссыпал угли, а потом закопал и тщательно присыпал листьями. Затем, слегка фальшивя, пропел:

– «Не приучены бояться даже тяжкого труда, хаффлпаффцы терпеливы и выносливы всегда».

– Давно бы так, – проворчал Дирк.

– Так ты не знаешь, у кого была мантия-невидимка?

– Сейчас ей бы лучше быть у нас.

– Или у Гарри Поттера, – влез Дин.

3. Пикник

– Дора, куда побежала? Вернись, вернись, Дора!

– Тонкс! – доносится откуда-то издалека, где среди деревьев мелькает ярко-жёлтая макушка. – Меня зовут То-о-о-онкс! Догони меня, мам!

– Дора, вернись! Тэд, сделай что-нибудь! Она же твоя дочь!

– О нет, – смеется он, поудобней устроившись на расстеленном на траве пледе, – она твоя дочь. Я никогда так быстро не бегал и так громко не орал.

– Тэд! Ей нельзя далеко убегать, ты как будто не знаешь… Мы и так рискуем, что сидим тут посреди леса, как будто всё в порядке…

– Кто будет нас тут искать? Кому мы вообще нужны, Дромеда, кроме твоих полоумных родственников.

– В них как раз проблема, – мрачнеет Андромеда. Она всегда мрачнеет, когда речь заходит о её родне. Но в это утро Тэду меньше всего хочется начинать старый спор.

– Ну хорошо, – примирительно заявляет он, – мы в жуткой опасности. Просто в кошмарной. Это будет самый страшный пикник в нашей жизни. Но давай проведём его хорошо, а?

Дора уже вернулась, но Андромеда всё равно неодобрительно смотрит на мужа – и тут в наступившей тишине раздаётся отчетливое бурчание в животе у Тэда.

– Тэд! Ну как можно быть таким… несерьёзным!

– Это не я, – смеётся он, и Дора смеётся с ним. – Это приятные запахи из корзинки с едой!

– Тэд!

***
– Тэд! Твоя очередь! Проснись! Просни-и-ись! Эй, бревно! Просыпайся!

Дирк тряс его за плечо.

– А, Дирк… уже пора?

Тэд потянулся, разминая затёкшие конечности. Теперь-то было проще, чем когда они вдвоем с Дином путешествовали, но всё равно просыпаться среди ночи – удовольствие сомнительное.

– Полночь, – развёл руками Дирк. – Твоя очередь. Через три часа разбуди гоблина. Будет ворчать – дай пинка. Разрешаю как бывший глава отдела по связям с гоблинами.

Тэд усмехнулся и кивнул.

«Самый страшный пикник в моей жизни был именно тут», – улыбнувшись, подумал он.

Через пару часов он заметит чьи-то силуэты среди деревьев, а потом на их маленький лагерь нападут.

@темы: Джен, Фик, Конкурсная работа, Выкладка 25, Андромеда Тонкс, Тед Тонкс, Текст

---

Make wizards

[Орден_Феникса]

Автор: Команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Пожиратель Смерти и маглы
Жанр: агитационная листовка, колдография
Техника: Photoshop CS3, gif animator, коллаж, анимация
Тема задания: Наглядная агитация - вне конкурса
Дисклеймер: Канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: в 1980 - 1981 гг несколько раз неизвестным удавалось заколдовать весь выпуск "Ежедневного Пророка". Изменения вносились уже после выхода газеты из печати, по пути к покупателям и подписчикам. Заклинание активировалось, когда читатель открывал газетный разворот. Колдографии и плакаты размещались на первой полосе "испорченных" номеров, вместо статей, посвященных деятельности Министерства. Зачарованные номера газеты не изымались Министерством, но проводилось расследование. Виновного искали прежде всего среди работников редакции и их близких знакомых. В этом "зачарованном" выпуске использовались известные магловские фотографии середины 50ых - конца 70ых годов.
Примечание: работа выполнена на командный конкурс «Битва за Англию».

Специально для наших читателей из других стран, неподвижная раскадровка в виде плаката

Специально для наших читателей из других стран, неподвижная раскадровка в виде плаката:


Маглы убивают маглов? Уже напуганы?
Но с каждым днем все больше маглов.
Эти волшебники убивают волшебников.
Опасность!
Не занимайся войной против маглов. Делай волшебников

@темы: Орден Феникса, Джен, Внеконкурс, Арт, Коллаж

---

[Орден_Феникса]

Название: Странные сны
Автор: команда ОФ
Тип: джен
Рейтинг: PG-13 (за не очень нормативную лексику)
Персонажи: орденцы
Жанр: цикл стихотворений
Размер: мини
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Тема задания: вне конкурса
Предупреждение: временами не очень нормативная лексика
Примечание: стихотворения написаны на командный конкурс «Битва за Англию».

А. Д.

Он слышит во сне шаги и сбитое чье-то дыханье,
и голос кричит: Беги! – но, кажется, с опозданьем,
и чья-то взлетает рука, и губы вот-вот разомкнутся…
Все это – потом, а пока он просто хочет проснуться…

М. М.

У нее порою странные сны – говорят, что возрастное. Бывает...
Ей бы, главное, дожить до весны, а с весною эта боль отступает.
Но за маем наступает июнь, и все крепче страх на сердце ложится –
он так весел, он так призрачно юн – тот, кто ей ночами теплыми снится.
У него горят зеленым глаза, и до боли он похож на кого-то…
На рассвете вдруг приходит гроза, вспышка чертит в небе яркое: Поттер.

С. Б.

Я вообще не вижу снов, я слишком устаю.
- Не наломай, Бродяга, дров! – мне без конца поют.
- Не торопись, пригнись, засядь, не лезь ты на рожон!
Да вашу мать! Да вашу мать! Ведь нас раздавит он!
Опять не так? Опять не то? Мы горячимся вновь?
Мы слишком молоды, но кто оплатит эту кровь?!
Я не солдат и не мудрец, я жаден до живых,
я чую – скоро мне конец, и даст судьба под дых,
Фортуна вертит колесо, а боги воду льют…
Я ни хрена не вижу снов. Я вообще не сплю.

А. Л.

Спи, мой мальчик, спи, мой сладкий, баюшки-баю!
Кто-то прячется в кроватке, прямо на краю.
Я зажгу побольше свечек и сварю отвар.
Спи, родной мой человечек, под защитой чар.
Положу в постельку мяту, брошу розмарин,
спи, мой сладкий, ненаглядный, ты такой один!
Завтра солнце рано встанет, новый день придет,
никогда к нам не нагрянет страшный Волдеморт…

К. Ш.

Сон – это та же смерть, только маленькая такая –
я помню, дед мой, колдун, мне говорил об этом.
Во сне, мол, какой-то злой дух душу твою вынимает
и обратно тебе отдает ее на рассвете.
В детстве я верил деду, сейчас уж, конечно, нет.
Ночами лежу на спине и молча в пространство пялюсь.
Слышишь, гребаный дух, если ты подойдешь ко мне,
я просто порву тебя на клочки и не раскаюсь...

@темы: Орден Феникса, Джен, Альбус Дамблдор, Внеконкурс, Алиса Лонгботтом, Минерва Макгонагалл, Стихи, Сириус Блэк, Кингсли Шеклболт

---

[Орден_Феникса]

Название: Человеческое
Автор: Команда ОФ
Бета: будет названа позже
Тип: слэш
Рейтинг: R
Персонажи: Ремус Люпин /НМП
Жанр: драма
Размер: мини (38000 знаков с пробелами)
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Ремус Люпин по заданию Дамблдора должен отговорить старейшину общины оборотней от союза с Волдемортом
Тема задания: фик написан на свободную тему «Нелюдь среди людей»
Предупреждение: возможный ООС оборотней
Примечание 1: фик написан на командный конкурс «Битва за Англию»
Примечание 2 : за этот фик нужно голосовать по критерию «Раскрытие военной темы - личное» (и еще, разумеется, за общее впечатление).

Мы, оборотни, при встрече моментально узнаем друг друга.

Не знаю, чем это объясняется: особым чутьем или тайной магией, сути которой не понимаем мы сами. Не понимаем, но не ошибаемся никогда.

Вот и про гостя, которого однажды утром привел ко мне Дамблдор, я догадался сразу. Одного взгляда на тощего молодого паренька хватило, чтобы понять: передо мной оборотень. Парень тоже сообразил, конечно. Взъерошил коротко остриженные волосы, уставился на меня изучающим взглядом, неловко улыбнулся:

– Здравствуйте. Проходите, – я отступил назад, пропуская нежданных гостей в дом.

– Добрый день, Ремус, – сказал Дамблдор, уверенно направляясь в комнату, служившую мне и гостиной и спальней. – Прости, что без предупреждения.

– Вам я всегда рад.

Это было правдой. Особенно сейчас, когда вокруг день ото дня ширился круг знакомой по детству равнодушной пустоты. Будто неведомые существа фут за футом выедали радость прошлой – хогвартской – жизни.

– И я всегда рад тебя видеть. Познакомься, это Алекс.

– Ремус, – кивнул я, протягивая раскрытую ладонь. Алекс торопливо поднял руку для рукопожатия, и я заметил в кармане его мантии волшебную палочку. Выходит, он такой же, как я. Оборотень – маг. В Хогвартсе он не учился, это точно (судя по виду, мы с ним почти ровесники). Может быть, в другой магической школе?

– Очень приятно.

– Ремус, надеюсь ты не рассердишься, если я присяду? – спросил Дамблдор. – Прости старика: мне не так легко держаться на ногах. Особенно после совместной аппарации.

– Садитесь, конечно. Хотите чаю?

– Не откажемся, – согласился Дамблдор.

Про старость он явно преувеличивал. В его немощь мог поверить кто угодно, но не тот, кто видел хогвартского директора в бою. А я видел. Но сейчас он был «в образе» пожилого усталого мага и с довольным кряхтением уселся на приткнувшийся возле огромного стола диван. Алекс оглянулся, по-видимому, в поисках стула, но такового в моем жилище не обнаружил и сел рядом с Дамблдором.

– Как ты живешь, Ремус? – спросил тот спустя несколько минут, когда я разливал по чашкам свежезаваренный чай.

– Нормально, – честно ответил я, опускаясь на принесенный из кухни табурет. Нормально – значит никак. Впрочем, сейчас у меня была относительно постоянная работа в маггловском порту, где никто не удивлялся чьим-то регулярным исчезновениям и нездоровому виду. Время от времени там «исчезали» многие разнорабочие. Правда, обычно не в полнолуние, а после выплаты денег.

– Давно тебя не видел. Впрочем, не только тебя. На самое важное не хватает времени. А жаль.

Я только передернул плечами. Хотелось спросить, как дела в Ордене, но я не знал, имею ли на это право. К тому же здесь был Алекс, и я не представлял, насколько он в курсе наших дел. Вернее, их дел.

– Собраний давно не было, – словно угадал мои мысли Дамблдор. Он вообще часто и о многом догадывался. Не удивительно: его называли одним из сильнейших легилиментов современности. Но мне казалось, что магия здесь не причем: просто он хорошо разбирался в людях. – Да сейчас и не до собраний.

– Все так плохо?

– Ты же читаешь «Пророк». Даже того, о чем там пишут достаточно, чтобы составить картину, – он помолчал. – Ты давно виделся с друзьями?

– Не очень.

Дамблдор понимающе кивнул. Скрывать не было смысла: раз он спросил, значит знал. Или догадывался.

– Странные времена наступили. Люди не доверяют даже себе, не то что друг другу.

Я молча кивнул. Значит, я прав, и Джеймс с Сириусом то ли подозревают меня в предательстве, то ли попросту считают ненадежным, как «темное» существо. Больно, но в последнее время эта боль стала привычной. Не скажу, что ожидал подобного, но отчего-то не удивился. Значит, все-таки в глубине души ожидал.

– Это часть общего морока. Волдеморт держится на подобном. На разобщенности и подозрениях, – Дамблдор помолчал, видимо, давая мне возможность о чем-то рассказать или спросить. Но я не спрашивал, и он продолжил. – Ремус, я вынужден обратиться к тебе за помощью. К вам с Алексом.

Алекс кивнул. Выходит, уже знал о его планах.

– Что-то произошло? – спросил я.

– Ты слышал о Западном поселении оборотней?

– Немного.

О самом крупном в Британии обиталище моих соплеменников ходили разные слухи, большинство из которых, уверен, были выдумками досужих сплетников. Правда же, насколько я знал, заключалась в том, что местные оборотни жили предельно закрыто, почти не соприкасаясь с магами и магглами и не впуская посторонних в свой мир.

– Как и большинство магов. Веками повторяется одно и то же: мы живем бок о бок с другими народами, но ничего не знаем он них. Вернее, не желаем знать. Пока не отыщется тот, кто решит использовать их для своих целей.

Рассказ Дамблдора был сдержанным и коротким. Волдеморт пытался вербовать союзников среди британских великанов, гоблинов, оборотней. На его стороне теперь воевали дементоры: на мой взгляд, одни из самых отвратительных существ в мире. Тот, чье имя отваживались произносить лишь немногие смельчаки, собирал силы для решающего броска, и жители Западного поселения были для него желанными союзниками. Несколько сотен здоровых мужчин и женщин, в полнолуние становящихся грозным оружием. Переговоры со старейшинами поселка вел от имени Волдеморта Фенрир Грейбек (ни с кем, кроме сородичей, оборотни не желали иметь дела). Мы же с Алексом, согласно плану Дамблдора, должны были попытаться отговорить их от этого союза.

– Не буду скрывать, Ремус: это опасно, – сказал Дамблдор. – Никто не скажет точно, что там сейчас происходит. Ты можешь отказаться. Я пойму.

– Ты согласился? – спросил я Алекса, который, казалось, во время рассказа думал о чем-то своем – сидел молча, изредка делая маленький глоток из чашки. Странный парень.

– Да, – ответил он коротко и, как мне показалось, равнодушно. Будто его совершенно не волновало грядущее предприятие.

– Когда мы должны туда идти? – спросил я Дамблдора.

– В канун полнолуния, – нахмурил тот белые брови. – Это еще одно их условие. То есть уже завтра, Ремус.

***

Я думал, что нам предстоит отправиться в лес, вроде Запретного. Но Дамблдор переместил нас к грунтовой дороге, пересекавшей огромный, заросший желтеющий травой пустырь и исчезавшей внизу – под обрывом. Справа виднелись трубы каких-то маггловских строений, слева – высокая насыпь, по которой тянулось железнодорожное полотно. Я невольно поежился: от этого места веяло заброшенностью и неясной тоской. Хотя возможно, дело было в предстоящей встрече. Я еще ни разу не оказывался среди большого скопления оборотней. Алекс, должно быть, тоже.

– Где мы?

– По этой дороге вы придете к Западному поселению, – сказал Дамблдор. Он был собран и серьезен, от обычного добродушно-шутливого тона не осталось и следа. Вчера мы долго говорили, до самой ночи. Смешно, но Дамблдор рассказывал нам про оборотней. Историю их отношений с магами, маггловские легенды, случаи, подобные нынешнему, когда к помощи оборотней прибегали люди, желавшие захватить власть. Кровавые, грязные истории жестокости и предательства. – Пройдете вперед до ограды. Там будут ворота. Вас ждут, – он помолчал, потом добавил: – Будьте осторожны. Пожалуйста.

Некоторое время мы шли молча, глядя под ноги. Ботинки мгновенно покрылись противной серой пылью, поднимавшейся от наших шагов.

– В плохую погоду тут, наверное, не пройти, – заметил я, едва не оступившись на какой-то выбоине. – Зато и магглам не придет в голову здесь гулять

– Да, наверное, – отозвался Алекс и вновь замолчал.

Меня самого не назовешь болтуном, но даже по сравнению со мной он говорил очень мало и только тогда, когда к нему обращались. Высокомерия в этом не было, особой застенчивости, впрочем, тоже. Казалось, он попросту не привык разговаривать с другими людьми.

Спустя четверть часа дорога резко ушла вниз, к негустой, но длинной полоске деревьев. За ними обнаружилась изгородь, о которой говорил Дамблдор. Вот только не уточнил, что она из себя представляет.

Я ожидал увидеть что угодно: огромное каменное заграждение, высокий забор из острых кольев. Но никак не одинаковые бетонные столбы с натянутой между ними колючей проволокой, за которой виднелись уродливые приземистые постройки, стоявшие на вытоптанной серой земле. Это место скорее походило на маггловскую военную базу, но никак не на обиталище магических существ.

– Ничего себе! – Алекс поежился. – Что-то мне туда не хочется.

Тронутые ржавчиной глухие ворота скрипнули, отворилось маленькое окошко.

– Кто вы? – послышался женский голос.

– Мы от Альбуса Дамблдора! – крикнул я.

Одна из железных створок медленно поползла в сторону. Женщина в серой холщевой рубахе, подпоясанной грубым ремнем, на котором болталась кобура маггловского пистолета, несколько мгновений подозрительно разглядывала нас, потом кивнула:

– Проходите.

– Дана, кто там?

Со стороны построек к нам приближался бородатый мужчина. Из кармана его маггловских джинсов торчала рукоятка ножа.

– Это от Дамблдора.

– Интересно, – он подошел вплотную, остановился, сложив руки на груди. – Оборотни с волшебными палочками. Впервые вижу такое. Отдайте их Дане. Вам их вернут, когда будете уходить, – добавил он, заметив наши колебания.

Оставаться безоружными не хотелось, но деваться было некуда, и мы протянули палочки женщине. Та с интересом уставилась на них, поднесла ближе к глазам, рассматривая. Взмахнула моей, с кончика просыпалось несколько серебристых искр.

– Будь осторожна с этими штуками, – предостерег ее мужчина.

– Хорошо, Свэнс.

– Старый Рут примет вас завтра утром, – сказал наш новый знакомый. – Сегодня вы наши гости.

Мы с Алексом переглянулись. Выходит, нам предстоит пережить ночь полнолуния здесь, среди других оборотней.

– Старый Рут велел провести вас по поселению. Идемте. Можете задавать вопросы.

За свою недолгую, в общем-то, жизнь, я успел столкнуться со многими удивительными или страшными вещами – такое было время. Но увиденное в поселении поразило ужасом обыденного, привычного прозябания. Постройки из серых, обкрошившихся блоков или темно-красного старого кирпича, которые вначале показались мне заброшенными, оказывается, служили местным жителям домами. За мутными стеклами мелькали чьи-то лица, в небольшом закутке женщины развешивали на веревках холщевое белье, возле них сновали чумазые дети в простых рубашках. То здесь, то там попадались сложенные у стен маггловские инструменты: лопаты, грабли, кирки; откуда-то доносилось куриное кудахтанье.

– Вы сами все это построили? – спросил я

– Нет. Здесь когда-то была маггловская фабрика, – ответил Свэнс.

– Я думал, что вы живете в лесу.

– Лес впереди. Вернее, роща. В ней мы встречаем полнолуние. А там поля.

Я оглянулся и увидел вдалеке участки распаханной земли, огороженные все той же колючей проволокой.

– От кого вы их охраняете? – спросил я.

– От себя. Стая беснующихся волков способна вытоптать весь урожай.

– Вы живете тем, что выращиваете сами?

– Нет, конечно. Мужчины время от времени отправляются к магглам на заработки. А здесь мы в полнолуние запираем детей, – кивнул Свэнс на приземистое здание с зарешеченными окнами.

– Разве волки могут причинить вред волчатам? – удивился я.

– Волчатам не могут, а детям запросто. Многие начинают превращаться только к семи –десяти годам.

– А если не начинают? – спросил Алекс. – Если они остаются… нормальными? Вы их отдаете в обычный мир?

– Да кому они там нужны? Остаются здесь. Со временем большинство все равно заражается.

– Кто заставляет вас здесь жить? – спросил я, стараясь побороть подступившую к горлу тошноту.

– Никто, конечно. А где нам еще жить?

– Но ведь живут, – возразил Алекс.

– Живут, – согласился Свэнс. – Прячутся от властей в лесах, как люди Грейбека, или строят из себя обычных людей, а в полнолуние запираются в подвалах. Лучше уж среди своих.

***

– Как ты познакомился с Дамблдором? – спросил я Алекса, ворошившего угли в костре.

После недолгой «экскурсии», устроенной для нас Свэнсом, и трапезы, во время которой кусок не лез в горло, мы с Алексом ушли сюда, в Рощу луны, как называли ее местные. Отыскали маленькую поляну, развели огонь, достали захваченную из дома еду. За деревьями виднелись огоньки других костров: должно быть, не мы одни в эти последние «человеческие» часы тянулись к живому огню.

Ночь полнолуния приближалась медленно, напоминая о себе знакомым тянущим ощущением в мышцах, обострившимися зрением, обонянием и слухом. Сложно было усидеть на месте, хотелось идти куда-то, совершать ненужные, бессмысленные движения. Схожее состояние с наступлением вечера, по-видимому, охватило большинство местных: я замечал мечущиеся среди деревьев тени, слышал гортанные возгласы. Пару раз по пути в рощу мы с Алексом наткнулись на бесстыдно совокуплявшиеся парочки: вместе с другими животными инстинктами в эти часы обостряется похоть. Мне, ненавидевшему ожидание луны едва ли не больше, чем сами превращения, странно было наблюдать такое потакание своей природе. Обычно я старался занять себя чем-нибудь спокойным и размеренным: чтением, или монотонной работой, лишь бы не чувствовать, как телом и сознанием овладевает звериная сущность.

– Он знал моего отца, – ответил Алекс, поднося руки ближе к огню. Осень в этом году выдалась наредкость сухой и теплой, но ночам было довольно холодно.

– А кто твой отец?

– Оборотень.

Я не рассчитывал, что мой замкнутый напарник станет рассказывать о себе, но он начал говорить и, казалось, уже не мог остановиться. То ли близость полнолуния развязала язык, то ли он попросту нашел в моем лице кого-то, готового слушать.

История Алекса оказалась весьма обычной для нашего мира, как выразились бы магглы: «типичной». Он был сыном оборотня и волшебницы. Маги не одобряют подобные союзы. Не только из-за предрассудков, но потому, что потомство оборотней едва ли не в половине случаев наследует ликантропию. Правда, магглорожденная мать Алекса могла не вполне представлять опасность.

– Лет до семи все было нормально, – слегка хмурясь, сказал Алекс. – Выбросы магии, никаких признаков болезни. А потом началось.

Начались приступы в полнолуния, превращения сначала частичные, позже настоящие, «взрослые». Мать Алекса сразу постарела, осунулась, отец не мог простить себе того, что испортил жизнь любимой женщине и обрек на мучения сына. В доме словно поселился призрак беды, которая настигла влюбленных, несколько лет назад не прислушавшихся к доводам рассудка. К тому же, отчаянно не хватало денег: матери пришлось бросить работу в аптеке, а оборотню не так просто прокормить семью. И все же было не так плохо, пока не пропал отец. Некоторые считали, что он просто сбежал. Устал от семьи, от чувства вины. Но Алекс не верил.

– Отец никогда не бросил бы нас, – сказал он убежденно, и в его до сих пор отстраненном, даже пустом взгляде впервые блеснули отчаянные искорки. – Он был… удивительным. Очень хорошим. За мамой многие ухаживали, а она выбрала его.

Я кивнул, соглашаясь. Хотя понимал, что бывает груз, который нести невозможно.

После исчезновения отца Алекс жил вдвоем с матерью. Из магической деревни, где к ним с самого начала относились с подозрением, они перебрались на маггловскую окраину, в старый дом, главным достоинством которого был большой подвал с обитыми железом стенами. Мать вновь устроилась на работу – теперь маггловскую. Днем она стояла за прилавком в магазине возле автозаправки, вечером занималась с сыном, пытаясь научить его тому, что когда-то узнала в Хогвартсе. Позже Алекс начал помогать ей в магазине, в доме появилось больше денег. Жизнь вновь стала налаживаться. Пока несколько месяцев назад в одну из ночей полнолуния на двери, ведущей в подвал, не сломалась задвижка.

О произошедшем тогда Алекс не рассказал. Впрочем, он едва ли помнил, что сотворил в обличии волка. Превращения не оставляют нам четких воспоминаний, лишь смутное ощущение недавно владевшей тобой одержимости.

– А спустя несколько ночей, когда полнолуние закончилось, пришли люди Того-Кого-Нельзя-Называть, – бесцветно сказал Алекс. – И сожгли дом.

– А ты?

– Я успел аппарировать. Они же не знали, что я могу. Рассчитывали просто меня убить.

– Твоя мама спаслась? – спросил я, уже предполагая, каким будет ответ.

– Нет, – ответил Алекс. – Знаешь, мне иногда кажется, что этот… Свэнс прав. Такие, как мы, не должны жить среди людей.

– Мы люди.

– Не уверен. И уж точно другие так не считают.

– Дамблдор думает именно так. И мои друзья тоже.

– Друзья? Кто они?

– Маги.

– У таких, как мы, бывают друзья среди магов? – недоверчиво протянул Алекс.

– Выходит, бывают, – сказал я и тут же подумал, не был ли для Джеймса и Сириуса всего лишь очередным захватывающим приключением, которое закончилось вместе с детством. Впрочем, сейчас, когда окончательно стемнело, сердце забилось чаще, а мышцы налились тянущим предвкушением, размышлять о подобных вещах не стоило. И без того было тошно.

– Скорее бы! – выдохнул Алекс.

– Ты хочешь этого? – удивился я, пытаясь разглядеть выражение его лица в неверных отблесках гаснущего пламени.

– Нет, – помотал он головой. – Просто ненавижу ждать.

Понятно. Кто-то стремится оттянуть ненавистный миг, а кто-то мечтает быстрее пережить кошмар. Бессмысленно. Миг превращения наступает в положенный срок, не раньше и не позже.

– Затушить костры! – услышали мы трубный, кажется, усиленный Сонорусом голос. Хотя наверняка здесь пользовались не магией, а каким-нибудь маггловским приспособлением. – Затушить костры! Луна поднимается.

Подошвами ботинок мы торопливо затоптали тлеющие угли. Я поднял голову, огляделся по сторонам. Мимо нас, огибая черные стволы деревьев, двигались молчаливые тени. Словно завороженные, они шли в одном направлении: к круглой большой поляне, которую мы заметили по пути сюда. Нас никто не звал и уж точно не принуждал идти следом. Но мы, не сговариваясь, потянулись за людьми, ведомые то ли любопытством, то ли инстинктом стаи.

От кого-то я слышал о ритуалах, едва ли не молитвах, которыми оборотни встречают луну. Возможно, где-то все происходит именно так, но жители Западного поселения ждали момент превращения молча. Стояли плечо к плечу, обнаженные, и напряженно смотрели в небо, туда, где за рваными облаками угадывалось знакомое страшное свечение. Наш рок, наша судьба. Несмотря на осеннюю ночь, никто, кажется, не ощущал холода и не испытывал стыда, хотя ждали все вместе: мужчины, женщины, дети. Алекс вжикнул молнией своей маггловской куртки, прошептал:

– Ты не будешь раздеваться?

Мысль о публичном обнажении казалась мне отвратительной. Не из-за простой стеснительности, скорее, как свидетельство подчинения ненавистной животной сущности. Я помедлил, но потом тоже принялся стаскивать одежду: она оказалась бы безнадежно испорчена, а других вещей у нас с собой не было.

Последние минуты перед превращением, как это обычно бывает, запомнились плохо. Осталось только ощущение пылающей кожи, громовых ударов собственного сердца и вдруг оказавшейся в моей руке влажной ладони Алекса. Я сжал ее с благодарностью: простое прикосновение знакомого по другой – человеческой – жизни существа на миг вернуло меня к реальности из мира мучительных грез, в который мы погружались, как в наркотический транс.

Потом все случилось, как обычно. Холодный белый свет обжег глаза, заполнил все мое существо, и одновременно за ним пришла боль. Изменяющееся тело выламывало, казалось, что кости вытягивают из мышц. Со всех сторон слышались стоны, захлебывающиеся крики, жалобный вой испытывающих одинаковые муки существ. Прежде я не видел чужих превращений и сейчас с ужасом и уже нечеловеческим бурлящим восторгом наблюдал, как вытягиваются лица и конечности, превращаясь в морды и лапы, как удлиняются зубы и становятся крепкими когтями человеческие ногти, как выгибается, будто скручиваясь, хребет. Это было последним, что выхватило мутящееся человеческое сознание. Дальше человек во мне умер, его место занял волк. И волк в ту ночь был почти счастлив.

Вернувшись в человеческий облик, мы редко способны вспомнить часы превращений. В памяти остаются лишь отдельные картины и ощущения, которые так остры, что им не сравниться с привычными чувствами. Обычно это ужас и отчаянное желание вырваться из тесных стен, в которых заперт. Ты не видишь луну, но угадываешь ее, стремишься к ней всем существом, в кровь раздирая об пол лапы, надрывая воем связки. Жаждешь жертву, до краев наполненную горячей, пульсирующей кровью.

Почти невыносимая мука, после которой утром не хочется жить, потому что ноет все тело, а мозг кажется похожим на жидкую, остывающую кашу, в которой медленно ворочаются хлопья обрывочных мыслей. Хогвартские вылазки в свое время стали для меня спасением, но и они наутро оставляли тяжелый осадок усталости и разбитость.

Нынешней же ночью, среди сородичей, все было по-другому. Была не сдерживаемая никем свобода. Были обрушившиеся со всех сторон запахи и звуки, холодный воздух, обжигавший мощные легкие, зудящая сила в мышцах, заставлявшая мчаться за луной, огни волчьих глаз повсюду и общее на всех ликование. Потребность в жертве и точное знание, где эту жертву найти. Она всегда там, где луна. Просто надо бежать, не останавливаясь, отталкиваясь лапами от земли, почти взлетая в воздух. Бежать к источнику жизни, к сладкой, теплой, живительной крови. Источнику, увы, недостижимому.

Неожиданной стала боль от впившихся в морду острых прутьев. Перед глазами мелькнула черная трава, спину обожгло колючками. В небе заплясал белый диск: дразнящий, недоступный. А потом чей-то влажный нос ткнулся мне в шею, уха коснулся горячий язык. Волк, за мгновение до этого испытавший ту же, что и я, муку, утешал моего. Волк, которого я узнал, потому что мы вместе пришли в эту ночь. И боль отступила, нутро вновь заполнила бурлящая радость силы, уже разделенной на двоих.

Обратное превращение не походило ни на одно из прежних. Банально, но вернуться в человеческий облик под ясным утренним небом на сухой ароматной траве куда приятнее, чем на бетонном полу подвала или загаженном дощатом Визжащей хижины. Нынешнее возвращение было мягким, почти незаметным. Я словно медленно выныривал из тягучего сладкого сна, ощущая приятную расслабленность в мышцах и тяжесть в паху. Которую так правильно и естественно утолить с тем другим. С волком.

Позже я при всем желании не смог бы объяснить, как такое произошло. Как это вообще могло случиться со мной: животная страсть, ликующая похоть. Я просто повлекся к чужому телу – пылающему, возбужденному. Вернее, мы потянулись друг к другу, отчаянно сплетаясь руками и ногами, сталкиваясь носами, прикусывая солоноватую кожу на шее – там, где восхитительно близко пульсировали толстые нити сосудов.

То ли играя, то ли сражаясь, скуля от вожделения, мы перекатывались по земле. Шутя и всерьез каждый пытался подмять под себя соперника, не желал уступать и мечтал оказаться побежденными. Тот – другой сдался первым. Напоследок больно прихватив резцами мочку моего уха, перекатился на живот, уткнулся лицом в траву, призывно отклячил зад. Не медля, я навалился сверху, толкнулся в ложбинку меж его ягодиц, словно со стороны различая свой то ли стон, то ли вой. Второй тут же зажался, отпрянул, по-видимому, испугавшись, я принялся успокаивать его, оглаживая тощие бока, наугад тычась лицом в выступавшие позвонки, в поясницу. Но терпеть не было сил, и я стал судорожно тереться о его зад. Он, заскулив жалобно и обиженно, притянул к своему животу мою ладонь.

Кончил он первым: должно быть, хотел сильнее. Обмяк и лежал смирно, ждал моих финальных спазмов. Только застонал, когда я, мелко дрожа всем телом, прикусил его загривок. Он тут же извернулся, благодарно лизнул мою щеку.

Мы приходили в себя медленно, и вместе с пробуждением сознания рождалась неловкость. Алекс поднял лицо, еще хранившее шалую расслабленность недавнего удовольствия, и тут же отвел глаза, уткнулся в мое плечо. Я погладил его по коротким волосам. Лежать в обнимку было стыдно, но утренний холод, который мы постепенно начинали ощущать, не позволял расцепиться. Уже став людьми, мы грелись друг о друга, как прибившиеся друг к другу животные.

– С возвращением, мальчики, – звонкий женский голос заставил нас отпрянуть друг от друга, прикрыться ладонями.

Должно быть, выглядели мы уморительно, потому что окликнувшая нас круглолицая женщина от души рассмеялась:

– Ничего, не кукситесь. После полнолуния такое случается. Хочется-то наутро, сил нет, – ее светлые глаза озорно блеснули. – Хуже, если завалишь девчонку, а она понесет. Придется потом кормить волчонка.

Упоминание о «волчатах» подействовало на меня, как опрокинутый на голову кувшин ледяной воды. Алекс тоже нахмурился.

– Что вам нужно? – спросил я.

– Мне ничего, – вновь рассмеялась женщина и бросила на траву небрежно перевязанный бечевкой холщовый мешок. – А вот вам не помешает одеться. Завтракайте и отправляйтесь к старому Руту, – добавила она. - Вас проводят.

@темы: Орден Феникса, Фик, Альбус Дамблдор, Конкурсная работа, Выкладка 24, Ремус Люпин, Текст, Слэш, НМП

---

[Орден_Феникса]

Название: Сто шагов до поворота
Автор: команда ОФ
Бета: команда ОФ
Тип: джен/гет
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Арабелла Фигг/Мандангус Флетчер, НМП, Альбус Дамблдор
Жанр: производственная драма
Размер: миди (около 94 000 знаков с пробелами)
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Арабелла Фигг не умела сражаться и творить чудеса. Сквибы вообще не способны к волшебству. Но остаться в стороне от войны она не смогла. Арабелла Фигг хоронила погибших – и оплачивала расходы Ордена.
Тема задания: фик написан на тему «Казначей ОФ».
Примечание 1: фик написан на командный конкурс «Битва за Англию».
Примечание 2: за этот фик нужно голосовать по критерию «Раскрытие военной темы – общественное» (и еще, разумеется, за общее впечатление)
Благодарность. Автор благодарит участников команды ОФ и сочувствующих за помощь в бетинге фика.

Белла знала, какая судьба ее ждет, с тех пор, как себя помнила. Она не сомневалась, что вырастет не только самой красивой, но и самой талантливой ведьмой своего поколения, прославится, покорит все сердца и станет одной из тех, кто определяет судьбы мира. В мечтах Белла часто представляла, как в сказочно красивой мантии входит в зал Визенгамота, и все мудрые старцы и суровые, но благородные сердцем мужчины склоняются перед ней. Девочка не сомневалась, что ее ждет удивительная судьба, огромное счастье и всеобщая любовь. Жалела Белла только о том, что злобного Гриндевальда низвергли еще до ее рождения, так что ей не удастся прославить свое имя еще и победой над мерзким негодяем. Впрочем, девочка не сомневалась, что и в мирной жизни можно совершить много добрых и достойных дел.

Причины для такой уверенности имелись. Семья Фигг была, конечно, не слишком древней, но чистокровной на протяжении последних пяти поколений. Родители Беллы не купались в деньгах, но на вполне благополучную жизнь им хватало. Лайнус и Кристина очень любили друг друга и свою единственную дочь, так что Белла росла дружелюбной и приветливой. Небольшой, но уютный коттедж Фиггов стоял в деревне, население которой почти поровну составляли маги и простецы, поэтому у девочки хватало друзей, от которых не нужно было скрывать, что она волшебница.

В этой деревне жило столько чародеев, что для их детей даже открыли подготовительную школу. Белла училась отлично, особенно хорошо ей давались арифмантика, древние руны и история магии. Впрочем, девочка отнюдь не все свободное время проводила за приготовлением уроков. Вместе с друзьями она в теплое время года увлеченно играла в Артура и Мерлина, а в более холодную пору обсуждала прочитанные книги и пыталась научиться творить магию – пока, увы, безуспешно. У друзей тоже ничего толкового не получалось, и, не слишком расстроенные неудачей, они гадали, на какой факультет Хогвартса их распределит Шляпа.


В тот солнечный, теплый июньский день, когда Белле исполнилось одиннадцать, она проснулась очень рано и сразу же выглянула в окно, чтобы узнать, не прилетела ли сова с письмом из Хогвартса. Увы, ее пока не было, но у именинницы не оставалось времени грустить. Сначала Белла принимала подарки, потом веселилась на празднике, устроенном в ее честь всеми магами родной деревни. За этими приятными хлопотами девочка совсем забыла о сове из Хогвартса и вспомнила о ней очень поздно – только когда, усталая и счастливая, нагруженная подарками, вернулась домой.

Но совы не было по-прежнему. Ни одна крылатая почтальонша не ждала именинницу ни на одном из окон родного дома.

– Наверное, птица просто где-то задержалась, – произнесла Белла дрожащим голосом. – Может, в Шотландии сейчас плохая погода? Дождь, например, или ураган?

– Да, вполне вероятно, – сказал папа каким-то странным голосом. – Кроме того, нигде не говорится, что сова должна непременно прилететь утром. Никто не запрещает ей прибыть, например, ближе к полуночи…

– Тем более что наша Белла родилась за несколько минут до наступления нового дня, – подхватила мама, улыбаясь. – Так что, доченька, формально тебе еще десять лет, вот сова и не летит. Но я не сомневаюсь: она непременно прибудет завтра!

– А можно, я ее подожду? – Белла чувствовала, что ее голос предательски дрожит, но ничего не могла с собой поделать.

– Иди лучше спать, малыш, – улыбнулся папа. – Такие письма нужно читать на свежую голову!

Белла послушалась. Она долго ворочалась в постели, надеясь, что услышит шум крыльев, но в конце концов уснула.

Утром, не обнаружив сову на подоконнике окна своей спальни, Белла не удивилась. Она не сомневалась, что письмо из Хогвартса вскрыли родители. Конечно, такое замечательное послание хотелось распечатать самой, но Белла понимала и нетерпение папы с мамой, так что не обижалась на них.

В столовую она спустилась в отличном настроении, но, увидев растерянные лица родителей, отчего-то испугалась до полусмерти.

– У нас… все в порядке? – дрожащим голосом спросила Белла.

– Доченька, – папа откашлялся, – ты – наше единственное дитя. Я хочу, чтобы ты знала: мы любим тебя и будем любить всегда…

– Что случилось?! – Белле показалось, что ее сердце превратилось в птицу и сейчас выпрыгнет из груди.

– Доченька, – папа говорил очень спокойно, но руки его дрожали, – тебе никогда не придет письмо из Хогвартса, потому что у тебя нет способностей к магии. Ты, – он на секунду помедлил, но продолжил твердо: – сквиб. Мы это знаем точно, потому что сегодня рано утром написали в Хогвартс и уже получили ответ. Твоего имени нет в списках студентов, доченька.

– Это неправда! – от собственного крика заложило уши. – Скажите, что это неправда!

– Это правда, доченька, – грустно сказала мама.

Дальнейшие события Белла помнила плохо. Кажется, она кричала, что родители ее обманывают, плакала, топала ногами и вроде бы даже каталась по полу, протестуя против страшных новостей. Показанное родителями письмо от профессора Макгонагалл ни в чем не убедило, и Белла начала письмо в Хогвартс, но почему-то не закончила…

Когда долгий июньский день подошел к концу и за окном стемнело, голос охрип, слезы высохли, и на смену гневу и возмущению пришла тоскливая безнадежность.

– Что вы со мной теперь сделаете? – спросила Белла тихо. – Сотрете память и отдадите маглам?

Даже сейчас эта перспектива пугала до омерзения. О том, что родители именно так поступают с детьми-сквибами, Белла знала из книг; впрочем, порой в приключенческих романах злодеи стирали память детям-волшебникам и отправляли их в мир маглов, чтобы прикарманить наследство своих жертв. Но, разумеется, несчастные страдальцы со временем вспоминали все, возвращались домой и карали негодяев... Белла читала такие книги с восторгом и мечтала хотя бы ненадолго оказаться на месте бесстрашных героев. Мечта, как ни странно сбылась, вот только у единственной наследницы чистокровного рода не было возможности вернуться назад…

– Что ты, родная! – отец, кажется, по-настоящему испугался. – Ты – наша дочь. Что бы ни случилось, мы останемся с тобой и разделим твою судьбу.

Белла снова заплакала, на этот раз не гневно и возмущенно, а тихо и безнадежно. Родители обняли ее и зашептали какие-то успокаивающие слова. Но доброта папы и мамы, которая раньше помогала справиться с любой бедой, сейчас почему-то не действовала. Девочке казалось, что в груди у нее теперь не сердце, а осколок льда – совсем как у Кая из сказки о Снежной королеве…

На следующее утро Белла поняла, что рано успокоилась, ведь родители могли и солгать. Зачем чистокровным волшебникам дочка-сквиб? От такой лучше избавиться, а правду настолько неполноценному существу говорить необязательно…

Белла почти перестала есть, так как боялась, что в еду ей подсыплют сонный порошок: спящей проще стереть память. Ночи девочка теперь проводила под кроватью, а на свое обычное место клала огромную куклу, закутанную с головой в одеяло. Если родители придут к спящей дочери, чтобы забрать ее и отвезти к маглам, то, увидев куклу, сначала растеряются. Это даст дополнительную возможность сбежать...

На улицу Белла не выходила: не хотелось видеть бывших друзей. В окна тоже не смотрела: они могли проходить по улице.

Так прошло две недели. Потом родители сказали, что купили квартиру в большом магловском городе на другом конце Англии – отец нашел работу в местном волшебном квартале. Переезжать собирались через несколько дней, а пока нужно было собрать вещи. Белла не поверила; она решила, что это только предлог, с помощью которого родители хотят увезти неполноценную дочь из дома и отдать маглам. Но сил сопротивляться уже не осталось, а бежать было некуда: ни одному из волшебников не нужен ребенок-сквиб. Белла покорно собрала вещи, моля всех богов о том, чтобы они позволили ей сохранить в мире маглов хотя бы остатки памяти.


Но родители не обманули. Втроем они почти без приключений проехали полстраны и поселились в грязном, дымном и шумном магловском городе, в небольшой квартирке. Ее окна выходили на широкую улицу, по которой ездили безлошадные повозки всевозможных форм, размеров и цветов. Белла, конечно, видела похожие у маглов родной деревни, но не представляла, что у других простецов их так много – и таких разных. В иное время девочка бы с интересом разглядывала удивительные устройства, но сейчас ей было все безразлично. Холодная и безучастная, она целыми днями сидела в углу своей новой комнаты, ничего не делая и ни о чем не думая.

Родители, то и дело поминая драклов, учились обращаться с магловскими вещами. Получалось это плохо; один раз в квартире вспыхнул пожар, который удалось потушить только с помощью волшебства. К счастью, маглы-соседи ничего подозрительного не заметили.

Но даже бушевавший совсем рядом огонь не вывел Беллу из холодного оцепенения. Ей казалось, что лучше умереть, чем жить сквибом. Девочка была даже готова покончить с собой – так поступали некоторые герои ее любимых романов. Но магию Белла творить не умела и не знала, какие магловские способы умерщвления могут лишить жизни сквиба, поэтому ничего не предпринимала.


С родителями Белла почти не разговаривала – только односложно отвечала на их нечастые вопросы. Поначалу папу с мамой устраивало такое положение вещей, но однажды за обедом отец осторожно заговорил:

– Доченька, первого сентября тебе нужно будет пойти в магловскую школу. Ты всегда хорошо училась и, не сомневаюсь, и дальше не уронишь честь нашей семьи. Но некоторые магловские предметы ты знаешь хуже своих сверстников, а до начала нового учебного года времени остается мало. Мы наняли тебе репетитора. Он такой же сквиб, как и ты, и помог многим устроиться в новом для них мире. Репетитор придет завтра сразу после завтрака. Будь готова к встрече, хорошо?

Белла хотела сказать, что хочет умереть, а не учиться в магловской школе, но промолчала, потому что понимала: родителям это не понравится. А в отсутствие смерти было совершенно неважно, общаться ли с репетитором или сидеть одной. Говорить Белле не хотелось, но она заставила себя кивнуть.

Родители заулыбались, а папа сказал:

– Вот и хорошо, доченька.


Визита репетитора Белла, как ни странно, ждала с любопытством. С маглами из родной деревни она практически не общалась, а сквибов вообще никогда не видела.

Репетитор оказался высоким улыбчивым рыжеволосым человеком средних лет. Его пышная шевелюра сильно поредела на лбу, а в уцелевших волосах была явственно заметна седина.

– Здравствуй, Белла, – приветливо сказал репетитор. – Я – Агравейн Прюэтт, буду готовить тебя к школе. Я сквиб, но совсем об этом не жалею.

– Неправда! – Белла всегда старалась быть вежливой, но такая откровенная ложь заставила ее потерять самообладание. – Все сквибы жалеют о том, чего лишены, ведь магия – это величайший талант на Земле!

– Ты права, но только частично, – Агравейн продолжал улыбаться. – Магия – действительно чудесный талант, но не все маги пользуются им одинаково часто. Например, знаменитая певица Клеонилла Джонсон чаще использует свой вокальный дар, чем волшебный. Будь она сквибом, то не стала бы петь хуже. Профессора в Хогвартсе применяют магию только для того, чтобы проиллюстрировать свои слова и проверить знания студентов. Тем несчастным учителям, у которых нет педагогических способностей, не поможет самое искусное волшебство... Так что даже магам необходимы таланты, не имеющие к чародейству никакого отношения.

– Вы не Клеонилла Джонсон и не преподаете в Хогвартсе! И колдовать тоже не можете! – накопившиеся боль и отчаяние наконец-то вырвались вместе с обидными словами.


– Да, – Агравейн вздохнул, – я, конечно, немного жалею о том, что не способен творить чудеса. Но есть немало других талантов, столь же прекрасных, и об их отсутствии у себя я тоже жалею. Увы, я не могу ни петь, как Карузо и Марио Ланца, ни рисовать, как Рафаэль, ни писать такие стихи и пьесы, как Уильям Шекспир. Но, по-моему, бессмысленно и даже глупо горевать о том, чего у тебя нет. Гораздо правильнее постараться раскрыть таланты, которые у тебя есть. Этим я и занимаюсь всю жизнь по мере своих скромных сил.



Белла точно знала, что никаких талантов у нее нет, но в тот момент любопытство пересилило отчаяние, и она спросила:

– И какие же у вас есть таланты, сэр?

– Я умею хорошо обращаться с деньгами и более-менее понимаю, как работают законы экономики и в малом бизнесе, и в межгосударственных отношениях. Кроме того, я немного умею делиться своими знаниями с детьми и взрослыми.

Что такое деньги и преподавательская деятельность, Белла знала, но остальное не поняла, в чем честно и призналась, спросив:

– А что такое экономика?

– Это наука, мисс. Она изучает взаимодействие людей в обществе, объясняет, почему что-то идет не так, и советует, как исправить ситуацию.

– Тогда в волшебном мире экономика не нужна! – жестко сказала Белла. – У нас все в порядке, и ничего менять не нужно.

– Это не совсем так, мисс. Вы ведь в деревне выросли, верно? Наверняка родители некоторых ваших друзей были фермерами. Они тоже говорили, что все прекрасно?

– Нет, сэр, – удивилась Белла. – Фермеры говорят, что цены на зерно и мясо в последнее время стали очень низкими. Приходится продавать себе в убыток, и совершенно непонятно, куда катится мир. А откуда вы это знаете?

– Во-первых, у меня много друзей-волшебников, и от них я узнаю новости. Но даже если бы чародеи мне ничего не рассказывали, то я догадался бы и так. На протяжении веков маги – и владельцы огромных поместий, и простые фермеры – жили за счет того, что продавали зерно, мясо и овощи маглам. Конечно, с простецами торговали не напрямую, а через перекупщиков, но все равно не бедствовали. Ведь благодаря магии волшебные урожаи всегда были выше, чем магловские, а чародеев гораздо меньше, чем простецов. У нас оставалось много лишних овощей, зерна и мяса, а маглы часто голодали и скупали все это на ура. Но в последние полвека ситуация изменилась. Урожаи маглов благодаря их технологиям стали не ниже, а выше наших. Долгое время это было незаметно: за последние пятьдесят лет маглы участвовали в двух страшных войнах, и еды постоянно не хватало. Но сейчас наступил мир и, похоже, надолго. Урожаи простецов все растут, и наши сельхозпродукты им не нужны. Излишки стало некуда девать. Сначала начали разоряться мелкие фермеры, но совсем скоро банкротства накроют и владельцев больших поместий, ведь источник их богатств – огромные поля, которые обрабатывают домовики. Что будет дальше – совершенно непонятно.

– Но разве нельзя это как-то исправить? – удивилась Белла. Ей было очень приятно, что мистер Прюэтт, человек взрослый и умный, разговаривает с ней как с равной, а не как с ребенком, которому нужно все объяснять на пальцах. Так же вел себя мистер Дженкинс – любимый учитель Беллы, преподававший арифмантику. Конечно, понять взрослые разговоры было не всегда легко, но Белла очень старалась и обычно у нее все получалось.

– Исправить ситуацию можно только двумя способами. Если удастся резко понизить урожаи маглов, то они снова заинтересуются продукцией фермеров-чародеев. Но добиться этого волшебникам практически невозможно: простецов гораздо больше, и только безумный тиран рискнет попытаться взять их под свой контроль. Горячо надеюсь, что такой идиот среди чародеев не появится, хотя при нынешней политике минис… – Агравейн осекся.

– Но есть ведь и другой способ?

– Да, есть, – Агравейн тяжело вздохнул. – Но он очень трудный. Министерство должно твердо сказать, что прежние времена уже не вернутся, и начать масштабные реформы экономики.

– Но почему это так трудно?

– Во-первых, чтобы понять, какие реформы спасут чародеев, нужно быть хорошим экономистом, а таких среди чиновников министерства сейчас нет, насколько я знаю. Во-вторых, и это главное, министерству магии регулярно помогают деньгами владельцы крупных усадеб. Министр зависит от своих спонсоров, а не наоборот. Они финансируют… то есть дают деньги министерству, потому что хотят сохранить свое влияние и привилегии. Если сказать богатым землевладельцам, что их золотая пора миновала и надо менять свою жизнь, они вряд ли поверят. Более вероятно, что спонсоры просто начнут финансировать другого министра магии, который наобещает им сорок бочек азкабанцев и продолжит вести прежнюю безответственную политику.

– Но это же неправильно! – возмутилась Белла.

– Я тоже так думаю, мисс, но сделать могу только одно – публиковать статьи обо всем этом в волшебных газетах и журналах. Увы, верят мне немногие. Большинство считают, что сквиб не может понять проблемы волшебников. Это мнение в корне неверно: экономические законы, как и физические, и химические, работают одинаково и для маглов, и для волшебников на всех континентах. Но это очень долгая история, мисс. Чтобы рассказать обо всем, не хватит и целой жизни... Сейчас предлагаю поговорить о другом. Я видел ваши результаты за прошлый год обучения. Вы получили очень высокие оценки по арифмантике. Вам нравится эта наука?

– Да, сэр.

– Сейчас проверим, мисс. Условия задачи таковы. Тысяча пятьсот семьдесят два столба вкопаны в землю так, что составляют прямую горизонтальную линию. Столбы стоят на равном расстоянии друг от друга. Между каждой парой столбов – и только между парой! – сидит заяц. Сколько всего зайцев сидит между столбами?

– Тысяча пятьсот семьдесят один заяц, – ответила Белла, посмотрев на свои растопыренные пальцы.

– Чудесно, мисс! – Агравейн улыбнулся. – А теперь решите-ка эту задачу…

Задача тоже оказалась с подвохом, но Белла справилась и с ней, и с другими. Видимо, мистеру Прюэтту это понравилось, потому что в конце урока он немного рассказал о том, что такое спрос, почему его ни в коем случае нельзя путать с величиной спроса и как величина спроса зависит от цены.

Тогда Белла этого еще не поняла, но именно после визита Агравейна в ее жизни, безнадежной и бесцветной, вновь заиграли краски. Купцы повели свои караваны сквозь пустыни, кондитеры продавали шоколад и леденцы, фермеры везли на ярмарку тыквы и картофель, маглы решали, где купить топливо для своих безлошадных повозок. Чтобы добиться успеха, все эти люди не нуждались в магии – им хватало знания законов экономики и других неволшебных наук.

Теперь стало интересно изучать даже чисто магловские предметы, и до первого сентября Белла узнала достаточно для того, чтобы не слишком отличаться от своих одноклассников.

Начала учебы она ждала со страхом и поначалу очень боялась разоблачения. Но быстро выяснилось, что некоторые школьники-маглы знают даже меньше, чем Белла, и со временем она успокоилась.

Класс, куда попала Белла, был, наверное, не самым дружным, но новеньких и чудиков там не обижали. Скоро у нее появились подруги и друзья. Вместе с ними Белла ходила в кафе-мороженое (и очень жалела, что поедание магловских сластей не позволяет парить над землей), смотрела в кино «Мэри Поппинс» и «Звуки музыки», слушала пластинки с записями песен «Beatles»…

Магловский мир оказался огромным, прекрасным и удивительно разнообразным. Здесь хватало места фугам Баха, фортепьянным миниатюрам Шопена, грустным джазовым напевам и задорным рок’н’роллам, светлой и гармоничной живописи итальянского Возрождения, причудливым и лиричным картинам импрессионистов, броским и не очень понятным полотнам авангардистов, древним традициям и безудержному новаторству. Белла чувствовала себя, словно на ярмарке: вокруг было очень много нового и интересного, все хотелось увидеть, рассмотреть и понять.

Но порой, несмотря на вполне благополучную и наполненную жизнь, Белла отчаянно тосковала по миру, который утратила из-за своей бездарности, миру спокойному, неизменному и невозмутимому, беззаботному и счастливому. Лайнус и Кристина очень старались быть в курсе достижений и проблем дочери, но Белла почти физически ощущала, что с каждым годом отдаляется от родителей все сильнее. Они продолжали жить среди волшебников, а сама она строила свою судьбу среди маглов.

Единственным человеком, с которым Белла могла говорить о том, что потеряла, оказался Агравейн Прюэтт. Он часто навещал Фиггов и рассказывал о проблемах волшебного мира словами, которые были понятны Белле.

Нередко мистер Прюэтт приглашал Лайнуса, Кристину и их дочь в свой уютный, гостеприимный дом. Агравейн был женат на маглорожденной волшебнице, у них подрастали трое детей. Ангусу недавно исполнилось девять, Родни – шесть, а Мэри – четыре года. Братья Прюэтты были сквибами, но совсем не жалели об этом и обожали свою младшую сестренку-волшебницу.

Со временем Белла узнала многое и о самом мистере Прюэтте. Он служил главным бухгалтером на магловском заводе по производству автомобилей и очень хорошо зарабатывал. В свободное от работы время мистер Прюэтт писал статьи по экономике, основное внимание уделяя реформам в странах, где сохранились пережитки феодализма. Особенно интересовали Агравейна преобразования, осуществленные в Западной Германии и Японии после Второй мировой войны.

Его статьи об экономике простецов охотно печатали магловские серьезные журналы, однако работы о положении дел в экономике волшебного мира чародеи публиковали гораздо реже. Порой, правда, заметки Прюэтта появлялись в «Ежедневном пророке», но чаще они появлялись во всякого рода «желтых» газетах и журналах, рядом со статейками о том, что маги произошли от ангелов, а маглы – от обезьян.

Но мистера Прюэтта совсем не огорчало такое сомнительное соседство.

– Информация – это редкое благо, – говорил он. – Если чародеям интересны мои статьи – хорошо, что их можно отыскать в волшебном мире, и неважно, в престижных изданиях или бульварных. Чем больше людей будут знать, где меня найти, – тем лучше. Ведь рано или поздно в магической части Англии случится кризис. Нобби Лич, нынешний министр, – хороший парень, он понимает необходимость перемен, но, по-моему, боится взяться за дело всерьез. А полумерами, увы, ничего не добьешься: нужны продуманные и жесткие действия…


Время шло. Белла взрослела. Со временем она поняла, что никогда не будет красавицей, но не слишком расстроилась. В магловском мире сладкие прелестницы вышли из моды. Даже в кино бал правили Джули Эндрюс, Барбра Стрейзанд, Лайза Миннелли, Джейн Фонда, Эллен Берстин. Ни одна из них не была красавицей в традиционном смысле слова, но все они прекрасно умели играть, а многие еще и замечательно пели и танцевали. Белла хотела стать такой же.

В 1966 году она окончила среднюю школу и поступила на двухгодичные курсы A-levels, чтобы подготовиться к получению высшего образования. Жизнь была прекрасна, и хотелось верить, что и у волшебников все сложится хорошо.


Но Агравейн Прюэтт оказался прав. Кризис в волшебном мире случился в начале 1968 года. Визенгамот (под сильным нажимом Нобби Лича, честно говоря) издал указ о том, что все земли, незаконно отчужденные волшебниками у маглов, возвращаются в собственность Британской короны. Это означало, что большей части своих угодий лишаются практически все богатые маги-землевладельцы старинных чистокровных родов, знающие своих предков с незапамятных времен. Ведь в Средние века чародеям было легко оттяпать себе кусок земли: хватало Обливиэйта, наложенного на прежних хозяев, и нанесенных на границы участка маглоотталкивавающих чар. Конечно, регулярно присваивать себе чужие угодья все равно было опасно, и чем большие территории исчезали с карт простецов, тем больше сил прикладывали волшебники, чтобы заставить об этом забыть. Но в Средние века многие чародеи, достаточно жадные и беспринципные, таким образом захватили обширные земли. Подобные действия стали квалифицироваться как преступление только после введения Статута о секретности, но и этот закон обходил тактичным молчанием судьбу участков земли, которые уже были отобраны волшебниками у маглов.

С тех пор много воды утекло, и за прошедшие века маги-землевладельцы привыкли считать украденные у простецов земли своей законной собственностью. Поэтому Декрет о незаконно изъятых землях, изданный Визенгамотом в 1968 году, стал настоящей бомбой. Это решение возмутило даже многих бедных чародеев, не любивших кланяться простецам.

Разумеется, Декрет обсуждали и Фигги с Прюэттами. Агравейн горячился так, что его лицо становилось одного цвета с волосами, но говорил размеренно и четко:

– Я полностью поддерживаю Декрет! Во-первых, сейчас сельское хозяйство все равно не приносит дохода, и изъятие земель поможет многим бывшим фермерам начать новую жизнь. Согласен, это очень жестокая мера, однако она неизбежна.

Но гораздо важнее другое. Маги могли спокойно владеть незаконно изъятыми землями, пока простецы об этом не знали. Однако ситуация начина меняться еще в конце XVIII века, когда в небо поднялся первый магловский монгольфьер. На тех, кто смотрит на землю с высоты, маглоотталкивающие чары не действуют. Соответственно, воздухоплаватели видят участки земли, принадлежащие чародеям.

До начала ХХ века воздухоплавателей было мало, и волшебники могли стирать им память. Но в нынешнем столетии воздухолетных машин становилось больше с каждым годом, а недавно маглы и в космос полетели. Сверху им теперь видно абсолютно все, в том числе и земли, которые почему-то недоступны для большинства людей. Даже если бы простецы не знали о существовании чародеев, то все равно заподозрили бы неладное. Но маглы знали, – точнее, магловская разведка, а также их премьер-министр.

Беллу эти слова уже не удивляли. Она помнила, как несколько лет назад ее поразило небрежное упоминание мистера Прюэтта о том, что власти маглов давно знают о существовании чародеев, но не вмешиваются в их дела, поскольку таких влиятельных соотечественников предпочитают видеть друзьями, а не врагами. Сейчас Белла уже привыкла воспринимать этот факт как данность, но все равно поражалась тому, как легко и безоговорочно чародеи верят в собственную неуязвимость.

Мистер Прюэтт тем временем продолжал горячиться:

– Премьер-министр маглов после долгих размышлений и консультаций со знающими людьми все же обратился к министру магии с вопросом, на каком основании магам принадлежат земли, которые не доступны людям, лишенным таланта к волшебству. А законных оснований у большинства чародеев нет: лишь немногие из них позаботились в свое время получить от короля дарственные на землю или официально оформить ее покупку.

Что оставалось делать Нобби Личу? Отбирать чужое, пользуясь своим правом сильного, не имеет права никто, даже волшебники. Конечно, можно было бы повозражать или поторговаться, но факт остается фактом: у магов нет права на земли, которые они беззаконно отняли. А обострять конфликт с маглами опасно. Простецов гораздо больше, они сильнее и могущественнее.

Конечно, воевать с соотечественниками-чародеями – это тоже не выход. Английских волшебников непременно поддержали бы маглы из стран, желавших уменьшить влияние Британии в мире. Но простецы могли испортить волшебникам жизнь и без войны. Достаточно было, например, устроить утечку ядовитых веществ с завода, который стоял недалеко от земель магов. Очень сомневаюсь, что Очищающие заклинания подействовали бы, например, на отходы химической промышленности. Когда чародеи придумывали эти заклятия, то таких веществ не было и в помине.

Что мог сделать Лич? Обострять отношения с маглами имеет смысл только ради по-настоящему серьезных проблем. А земли, захваченные древними родами, давно уже не приносят никакого дохода… Я считаю, что министр магии поступил абсолютно правильно! Надеюсь, он успеет провести не только эту реформу, но и другие, необходимые для переустройства волшебного мира.


Но Лич не успел. Голоса Агравейна Прюэтта и немногих других защитников реформ потонули в возмущенном вое чародеев – и тех, кого Декрет лишил земель, которыми владели веками, и тех, кто считал, что маглы не имеют права вмешиваться в дела волшебников.

В сентябре 1968 года Лич и самые преданные его сторонники из Визенгамота ушли в отставку. Новым министром магии стал Джеральд Деверо. В статье, которую «Пророк» опубликовал вскоре после вступления нового министра в должность, Деверо писал, что всеми силами станет защищать древние привилегии и права волшебников.

О возвращении земель, конфискованных маглами, речи не шло. Деверо не был идиотом и не хотел начинать войну с могущественными соотечественниками. Но о тех либеральных реформах, которые собирался провести Лич, новая власть предпочла забыть. Если их и вспоминали в статьях в «Пророке», то исключительно в ироническом ключе как о безумных проектах безответственных прожектеров.

Агравейна Прюэтта это, конечно, расстроило, но не слишком. Он не сомневался, что новая власть, лишенная экономической основы, скоро падет.

Однако события сложились иначе. Окольным путем Агравейн сумел выяснить, что в горах Шотландии, которые легально принадлежали волшебникам, недавно нашли залежи редких металлов, высоко ценимых простецами. Разработку этих месторождений и торговлю с маглами начал еще Лич – прибыль он собирался использовать для проведения экономических реформ.

Деверо продолжил и добычу полезных ископаемых, и торговлю с простецами. Вот только ни о каких реформах речи уже не было. Примерно половину рудников Деверо отдал в бессрочную аренду по очень низкой ставке землевладельцам, обиженным Декретом Лича. Остальные месторождения сохранило в своей собственности министерство. Доходы от них тратились на поддержание существующего порядка вещей.

– В общем, все понятно, – хмурился Прюэтт, – министр не хочет ссориться с влиятельными людьми, тем более что личные состояния они сохранили. Беда в том, что добыча ресурсов – это путь в никуда! Рано или поздно они подешевеют, как подешевели овощи и зерно, и страну накроет жуткий кризис. Вот только, боюсь, это случится уже после того, как Деверо покинет свой пост…


Многие годы спустя Белла часто размышляла, правильно ли поступил Лич, проведя первой столь жесткую реформу, или следовало начать с более мягких преобразований и только тогда, подготовив общественное мнение, провести конфискацию незаконно изъятых земель. Увы, ответа на этот вопрос не было.

Но в 1968 году кризис в волшебном мире и прочие неприятности беспокоили Беллу мало. Слишком уж сильно изменилась тогда ее жизнь.

Белла окончила курсы A-levels и поступила в престижный колледж на экономический факультет. Учиться ни в Оксфорде, ни в Кембридже она не хотела: там всех абитуриентов негласно проверяли на способности к волшебству. Чародеев принимали, если они давали Нерушимую Клятву не использовать магию во время учебы. Встречаться с бывшими знакомыми, даже случайно, Белла не хотела, поэтому предпочла не столь известное, но вполне достойное учебное заведение, где волшебников не было. Оно казалось более спокойной гаванью.

Там Белла и встретилась с Джеком. Он учился на третьем курсе, тоже на экономическом факультете, и был стопроцентным маглом. Познакомились они на вечеринке, понравились друг другу с первого взгляда и начали встречаться. К счастью, пуританские пятидесятые ушли в далекое прошлое, и секс без брака осуждали только совсем уж отсталые типы.

Джек оказался умным, сильным, добрым и надежным. Белле было с ним очень хорошо. Джек страстно любил современный рок, и Белла не сразу, но оценила сложнейшие мелодии и аранжировки Pink Floyd, Deep Purple, Led Zeppelin и Doors.

Хотя по внешнему виду Джека этого сказать было нельзя, его родители оказались весьма состоятельными людьми и, что особенно радовало, отнюдь не ханжами. Беллу они приняли вполне дружелюбно. В свободное от учебы время Джек подрабатывал, но на аренду приличного жилья этих денег все равно не хватало. Родители помогли сыну и Белле снять небольшую, но уютную квартиру неподалеку от колледжа с тем условием, чтобы молодые люди вернули деньги за аренду, когда закончат обучение и начнут серьезно зарабатывать.

Совместная жизнь с Джеком оказалась на удивление приятной. Счастье Беллы омрачало только одно. Она не знала, нужно ли рассказать любимому о том, что ее родители – маги. Если бы Белла сама умела творить волшебство, то, не колеблясь, открыла бы Джеку правду. Но сквибка, давно покинувшая мир чародеев, не собиралась туда возвращаться, а специфические особенности старших Фиггов не имели никакого отношения к счастью их дочери с ее любимым.

Первый год обучения Белла закончила с прекрасными оценками, Джек тоже был одним из лучших на своем курсе. Примерно в это же время умерла дальняя родственница Фиггов – Белла ее никогда не видела. То ли дряхлая старушка-волшебница не знала, что дочь Лайнуса и Кристины оказалась сквибом, то ли не считала это недостатком, однако все свое состояние оставила именно Белле. Оно, конечно, оказалось очень скромным, но деньги лишними не бывают.

Белла и Джек ни секунды не сомневались, как потратить эти деньги, – они решили отправиться на концерт в Вудстоке. Это путешествие оказалось невероятно счастливым. Белла на всю жизнь запомнила огромное поле, множество полуголых людей, сидящих совсем близко друг к другу, парящий в воздухе дым от сигарет с марихуаной, ревущий со сцены рок и ощущение абсолютного единения со всеми вокруг. Жизнь была прекрасна и удивительна.

Позже Белла поняла, что им с Джеком сильно повезло. В те годы многие молодые люди из разных социальных слоев, поклонники рок-музыки и вечеринок, перешли от марихуаны к тяжелым наркотикам и полностью деградировали. Немало этих бедолаг впоследствии умерли от передозировки.

Но Белла и Джек даже марихуану курили очень-очень редко. Для счастья им хватало друг друга и любимого дела, которое они изучали.


После переезда к Джеку Белла, конечно, регулярно навещала родителей, но интересовалась в основном их здоровьем и делами. Поскольку все было хорошо, в дальнейшие расспросы она не вдавалась. А ездить к мистеру Прюэтту, жившему довольно далеко от колледжа, времени не было абсолютно.

Так и получилось, что впервые после отставки Лича Белла увидела волшебную газету только на Рождество 1970 года. Бегло пролистав страницы, Белла решила, что читает фальшивку: того, о чем рассказывали скупые строчки статей и криминальной хроники, просто не могло быть в магическом мире, спокойном, тихом и безмятежном.

Но родители, пряча глаза, подтвердили, что все это правда – убийства маглорожденных волшебников и тех, кто отстаивал их права, жуткие издевательства над маглами, громкие заявления и прямые угрозы тех, кто называли себя Пожирателями Смерти и действовали только в масках.

– Вот ведь как странно складывается жизнь, доченька, – вздохнул отец. – Дело это прошлое, так что, так и быть, признаюсь: мы с мамой очень горевали, узнав, что ты родилась сквибом. А все вон как повернулось! Ты счастлива, встретила хорошего парня, хорошо учишься, скоро начнешь заниматься любимым делом. Мы с твоей мамой теперь только об одном мечтаем – погулять на твоей свадьбе с Джеком и понянчить внучат, и неважно, кем они будут – магами или маглами. А все волшебники – и маглорожденные, и чистокровные – сейчас живут в постоянном страхе: Пожиратели карают не за происхождение, а за убеждения. И никогда не знаешь, какие твои слова им не понравятся…

– Все волшебники? Значит, и вы с мамой тоже?!

– Нет, что ты, доченька! – папа от души рассмеялся. – Мы с твоей мамой давно вышли в тираж и ни во что не вмешиваемся. Такие, как мы, Пожирателям не интересны. Они карают тех, кто с ними не согласен, а мы сидим тихо и занимаемся только своими делами…

Позже Белла поняла, что отец солгал. Пожиратели карали и чародеев, дети которых были сквибами. По мнению Темного Лорда и его приспешников, появление сквиба в чистокровной семье означало, что жена-волшебница изменяла мужу с простецом. Такое убеждение, кстати, было повсеместно распространено в Средние века, и именно поэтому большинство чистокровных семей отчаянно скрывали рождение у них сквибов. Но уже в XIX веке подобное мнение стало считаться анахронизмом, и его разделяли только самые фанатичные чистокровные семьи. Впрочем, по слухам, дети-сквибы рождались даже у Блэков, которые берегли своих жен как зеницу ока и очень редко выпускали их даже в гости к родичам…

Но в тот день Белла поверила отцу и успокоилась. Позже, узнав правду, она поняла, что родителей до некоторой степени охраняло их место жительства. В оживленные магловские кварталы Пожиратели заходить опасались.

Белла еще немного поговорила с родителями, поняла, что им действительно немногое известно о ситуации в волшебном мире, и на следующий день поехала к единственному человеку, с которым могла обсудить сложившееся положение вещей.


Дверь гостье открыл Агравейн Прюэтт, но узнала она его не сразу. За прошедшие годы он сильно постарел, рыжие волосы стали абсолютно седыми, исчезла улыбка, всегда таившаяся если не на губах, то в уголках глаз.

– Зачем ты пришла? – резко спросил он, едва увидев Беллу.
– Пов… повидаться, – ответила она, от изумления потеряв дар речи. – Мы давно не виделись, вот я и…

– Ну ладно, – вздохнул он, – раз уж ты все равно здесь – заходи быстрее!

Белла вошла. Агравейн захлопнул дверь так быстро, словно за гостьей следовали десяток убийц-невидимок, и повел ее в гостиную.

– Девочка, – устало сказал он, когда они уселись в кресла, – мне казалось, ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что сейчас творится в волшебном мире. Я иногда встречаюсь с твоими родителями и знаю, что жизнь у тебя складывается спокойно и счастливо. Зачем тебе лезть в чужие проблемы?

– Потому что это и мои проблемы тоже! – ответила Белла, удивляясь собственной горячности. – Я не знаю, как сейчас живут мои друзья детства, какой путь выбрал каждый из них. Мне страшно подумать, что кто-то из мальчишек, с которыми я играла, мог стать Пожирателем Смерти и сейчас убивает ни в чем не повинных людей!

– Хорошо, – вздохнул Агравейн, – я попытаюсь навести справки о твоих друзьях детства. Стопроцентной точности не обещаю, но хоть какие-то сведения у тебя будут. Что еще тебе нужно?

– Я не понимаю, – Белла сразу заговорила о главном, – почему этих гадов никто не ловит? Маглы из-за своей многочисленности не в силах поймать и обезвредить всех преступников, но все без исключения британские волшебники учились в одной школе! Там все всех знают, если не лично, то понаслышке. Думаю, было бы несложно собрать доказательства вины самых очевидных Пожирателей, начать следить за ними и выявить сообщников.

– Да уж, – Агравейн криво улыбнулся, – это было бы нетрудно при одном условии – если бы министерство магии и аврорат действительно хотели обезвредить злоумышленников.

– То есть как?! – Белла не верила ушам. – Власти волшебного мира не хотят задержать и обезвредить опасных террористов, которые убивают мирных граждан?!

– Вот именно, – улыбка Агравейна скривилась еще сильнее. – Деверо и его команда находятся в очень трудном положении. Сельхозпродукты дешевеют с каждым днем, фермеры разоряются. Найти работу им трудно: чтобы появились рабочие места, нужны реформы экономики волшебного мира, а Деверо и его люди принципиально против этого. Сначала, думаю, они всерьез намеревались раздать нуждающимся все деньги, полученные от продажи маглам редких металлов. Вот только любой экономист, узнав об этих планах, сразу же сказал бы, что они закончатся полным крахом. Первыми в списки нуждающихся попали чиновники, которые отвечали за раздачу денег, следующими оказались разнообразные родичи и друзья этих чиновников. А лишних денег, как известно, много не бывает. В общем, сценарий знакомый: бюрократия богатеет, бедняки беднеют, реформы не проводятся, экономика медленно, но верно движется к краху.

Естественно, в этой ситуации вновь подняли головы сторонники Нобби Лича и реформ. Что оставалось делать Деверо – убежденному противнику перемен? Только натравить на реформаторов совсем уж оголтелых сторонников традиций. Это, кстати, с точки зрения министра, убедило бы простых людей в том, что он не так уж плох.

– Но простые люди в такой ситуации могли и реформаторов поддержать!

– Реформаторов почти не осталось, девочка. Террор длится меньше года, но за это время были убиты девять самых влиятельных сторонников Нобби Лича. На жизнь бывшего министра магии покушались трижды, сам он выжил лишь чудом.

– Но это же… – Белла не находила слов, – это же безнравственно!

– Это не только безнравственно, девочка, но и совершенно бесполезно, и очень опасно. Если экономика зашла в тупик, пытаться повлиять на нее силовыми методами – все равно что сечь море. А вся мировая история неопровержимо доказывает: никому еще не удавалось вырастить маленькое, подконтрольное, но смертельно опасное зло. Рано или поздно оно окрепнет, поднимет голову и сожрет своих хозяев. И хорошо, если только их.

– Неужели обычные волшебники не понимают, что происходит в их стране?

– Они не хотят понимать, девочка. Это естественная реакция человеческой психики. Реформаторы говорят: «Перемены будут трудными, но они неизбежны и без них не обойтись». А меняться не хочет никто. Все хотят жить богато, спокойно и счастливо, не прилагая к этому никаких усилий. Деверо говорит: «Все у всех будет хорошо, вы только верьте мне и не мешайте мне делать то, что я хочу». А кому охота взваливать на себя дополнительные обязанности? Все предпочитают думать, что министр прав, и нынешние проблемы – только временные трудности на пути к общему счастью.

– И никто… совсем-совсем никто… не пытается возмутиться?

– Есть люди, которые пытаются, – вздохнул Агравейн. – Они называют себя Орденом Феникса и ведут подпольную борьбу с Пожирателями. Беда в том, что даже победа Ордена и переход власти к фениксовцам вовсе не гарантирует волшебному миру правильные реформы и процветание. Увы, методы подпольной борьбы в политике неприемлемы. Подпольщики – это воины, а править страной должны экономисты.

– Но почему не могут править воины, если они стоят за правое дело?

– Потому что хороший правитель должен уметь распоряжаться финансами своей державы. Для воина деньги – это то, что отбирают у врагов и отдают сторонникам. А деньги госбюджета…

– Должны работать, – подхватила Белла.

– Да, девочка. Деньги должны работать, крутиться и приносить прибыль. Увы, понимают это исключительно экономисты. Большинству людей очень нравится идея о том, что отобранное у плохих людей нужно отдать хорошим… Но это долгий разговор, девочка. Если хочешь понять, что происходит сейчас в волшебном мире, – почитай новые комиксы, – тяжело ступая, Агравейн подошел к шкафу и достал оттуда толстую пачку. – Очень познавательное чтение!

– Спасибо, – улыбнулась Белла. – Я непременно верну вам их через две недели.

– Лучше оставь их себе, девочка, – вздохнул Агравейн, – а ко мне дорогу забудь. У тебя своя жизнь. Не стоит ее тратить на мир, который ты давно покинула.


Комиксы Белла прочитала за пару дней. Закончив первые два, она ничего не поняла, но, осилив все, ужаснулась.

Сюжеты всех комиксов были примерно одинаковы. Главным положительным героем оказывался молодой чародей из чистокровной обедневшей семьи, служивший в министерстве магии. Порой он был идеальным человеком без недостатков, иногда поначалу вел себя не очень хорошо, поскольку находился под влиянием злых людей, но в финале непременно перевоспитывался. Врагами мистера Совершенство или злоумышленниками, плохо влиявшими на него, всегда оказывались маглорожденные чародеи-купцы или крупные бизнесмены. Порой они творили зло по глупости, чаще – из особо мерзких коварных помыслов, но расстановка сил оставалась неизменной всегда. В финале добро, разумеется, побеждало, мерзкий негодяй в лучшем случае разорялся, в худшем – отправлялся в Азкабан, а героиня, неземная красавица, по материнской линии происходившая от самого Мерлина, непременно выходила замуж за положительного чистокровного героя. Нигде ни разу не упоминались реальные современные проблемы волшебного мира: разорение фермеров, безработица, нападения Пожирателей Смерти. Среди комиксов попадались как талантливые и психологически обоснованные, так и откровенная халтура, но сюжет был неизменным всегда.

Закончив чтение, Белла отправилась к Прюэтту:

– Я хочу, чтобы Деверо и его люди ушли в отставку как можно скорее, – сказала она, едва войдя в дом. – Что я могу для этого сделать?

– Немногое, девочка, – вздохнул Агравейн и безнадежно спросил: – А, может, ты передумаешь?

– Нет.

– Что ж, – Агравейн снова вздохнул, – тогда учи горбидук.

– Что-что?! – Белла ожидала всего, но не этого.

– Учи язык гоблинов, девочка. Когда люди из Ордена победят, им понадобится помощь толковых экономистов. А одной из важнейших задач новой власти будет установление доверительных отношений с гоблинами.

– Потому что именно они контролируют финансы волшебного мира?

– Да. И при этом считаются существами второго сорта и не имеют права пользоваться волшебными палочками. До такого идиотизма могли додуматься только совсем уж одуревшие от собственной чистокровности богатые феодалы-землевладельцы! Но, как бы то ни было, гоблины способны как затормозить любые реформы волшебного мира, так и существенно помочь им. И орденцам очень важно установить с гоблинами добрые, честные отношения. Мы с тобой с этим вряд ли справимся: сквибов гоблины не жалуют. Но мы можем начать – и открыть дорогу другим. Поверь, девочка: день, когда гоблины согласятся принять на работу в свои банки хотя бы одного человека, станет зарей очень больших и хороших перемен.

– Ладно, я попробую. А кто меня будет учить?

– Один мой друг. Он гоблин. Даже среди этого гордого и скрытного народа есть те, кто понимают необходимость перемен.


Теперь каждую субботу Белла ездила в дом Агравейна на уроки горбидука. Джек удивлялся, но доверял ей всецело.

Занятия оказались трудными, но интересными. Белла мало что знала о гоблинах, но учитель с совершенно непроизносимым именем казался ей глубоким стариком даже по меркам своего долговечного народа.

Вместе с Беллой горбидук изучали молодые волшебники. Впрочем, на чародеев эти парни и девушки в джинсах, свитерах и куртках походили мало. Магловская одежда выглядела на них абсолютно нормально, и казалось, что маги носят ее часто и привычно.

На Беллу они посматривали с интересом, но не пытались начать разговор. Белла тоже помалкивала. Хотя она очень любила заводить новые знакомства, но рядом с людьми, напоминавшими ей о детстве, чувствовала себя неуверенно.

Еще одной причиной нежелания Беллы общаться с соучениками была ситуация в волшебном мире. Статьи в «Ежедневном пророке» с каждым днем становились все тревожнее, несмотря на жизнерадостные обещания Деверо скоро навести порядок. Белла прочла очень много магловских книг, в том числе и о Второй мировой, поэтому хорошо понимала: чем меньше знают люди, далекие от подполья, тем дольше они живут. Сейчас лезть в чужие дела было особенно опасно, так что лишних вопросов Белла старалась не задавать.

Поэтому за многие месяцы занятий она узнала лишь имена соучеников: Марлена, Доркас, Бенджи, Карадок... Двое рыжеволосых верзил, братья Гидеон и Фабиан, приходились хозяину дома то ли двоюродными, то ли троюродными братьями.

Но однажды любопытство все-таки победило, и, задержавшись как-то вечером после занятий, Белла спросила мистера Прюэтта:

– Эти молодые волшебники, которые учатся вместе со мной, – они ведь из Ордена Феникса, верно?

– Да, – кивнул Агравейн, нахмурившись. – Но больше ни на какие твои вопросы о них я отвечать не буду.

– А… вы тоже состоите в Ордене? – спросила Белла с замиранием сердца.

– Нет, не состою. Сейчас я Ордену абсолютно бесполезен. Кроме того, у меня жена и дочь – волшебницы, и подставлять их лишний раз я не хочу.

Белла открыла рот, чтобы спросить, зачем же тогда мистер Прюэтт принимает у себя фениксовцев и в своих статьях называет Пожирателей Смерти неразумными и бестолковыми людьми, но почему-то промолчала.

– Мы договорились с главой Ордена, – продолжил Агравейн, закусив губу. – Когда фениксовцы придут к власти, – а рано или поздно это непременно случится, – я буду помогать советами новому министру экономики. Сначала этот пост предложили мне, но я отказался. Маги никогда не согласятся, чтобы ими управлял сквиб…

Белла хотела возразить, но не нашла слов, поэтому спросила:

– А кто возглавляет Орден?

– Много будешь знать – никогда не состаришься, – вздохнул Агравейн, но потом вдруг махнул рукой: – Хотя какая тут к чертям собачьим конспирация! Ты же сама говорила: в волшебном мире все обо всех все знают. Ор-ден Фе-ник-са, – по слогам произнес он. – Тебе это ни о чем не напоминает?

Белла ненадолго задумалась, а потом вдруг вспомнила карточки к обожаемым ею шоколадным лягушкам и чуть слышно спросила:

– Альбус Дамблдор?

– Кто же еще?! Если даже ты, давно покинувшая волшебный мир, угадала, то чародеям это тем более очевидно. Какая уж тут секретность – детский сад! Ну ладно, – он вздохнул, – другой оппозиции все равно нет… Кстати, девочка, – лицо Агравейна вдруг приняло несвойственное ему умоляющее выражение, – у меня к тебе огромная просьба.

– Говорите, что нужно. Я все сделаю!

– Да нет, в этом нет ничего опасного, просто… – он замялся. – Я уже довольно давно пишу… трактат не трактат… эссе не эссе… о том, как быстро и правильно реформировать экономику волшебного мира. Работа эта очень важна для меня, а дома, увы, имеют привычку гореть, да и волшебством я не владею. Если я передам тебе один экземпляр, ты ведь сохранишь его на всякий случай, правда?

– Разумеется! Я верну его вам, когда вы станете советником министра экономики волшебного мира. Не думаю, что мой экземпляр вашей работы когда-нибудь понадобится, но с запаской ехать всегда спокойнее.

– Спасибо, девочка, – Агравейн, тяжело ступая, прошел вглубь дома и вернулся, держа в руке доверху наполненную наволочку. – Здесь хранятся все папки. Они пронумерованы, так что разобраться будет легко. Мне очень важно знать, что моя работа не пропадет, что бы со мной ни случилось…

– Да ничего с вами не случится! – улыбнулась Белла, не обращая внимания на холодок в сердце. – Мы еще на вашем столетии попляшем!

@темы: Орден Феникса, Джен, Гет, Доркас Медоуз, Фик, Альбус Дамблдор, Конкурсная работа, Мундунгус Флетчер, Арабелла Фигг, Выкладка 23, Артур Уизли, Текст, НМП, Сириус Блэк