[battle-of-Britain]

Название: Гибель Регулуса Блэка.
Оригинальное название: The Killing of Regulus Black.
Автор: Pasi
Ссылка на оригинал: www.fictionalley.org/authors/pasi/TKORB.html
Переводчик: Команда ОФ
Бета: Команда ОФ
Разрешение на перевод: Запрос отправлен
Тип: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: СС, РБ, АМ, АД, ДП, ЛМ, ТЛ
Жанр: ангст
Размер: миди (около 88 тысяч знаков с пробелами)
Дисклеймер: канон принадлежит Джоан Роулинг
Саммари: Северус Снейп нашел убежище в Ордене Феникса. Регулусу Блэку это не удалось.
Предупреждение: Элементы АУ по отношению к 6-й и 7-й книгам. Смерть персонажа
Примечание: перевод выполнен на командный конкурс «Битва за Англию».

Глава 1
Аластор Моуди посещает похороны

Кошмар какой-то, подумал Аластор Моуди. Небо было голубым, трава зелёной, в воздухе разливался аромат сирени, птички, чёрт бы их побрал, щебетали, как ненормальные, надгробные камни сверкали, словно выбеленные кости под ярким солнцем майского утра. Невозможно было выбрать лучший день, чтобы посмотреть на то, как Анжелика МакМаган бросает первую лопату земли на гроб Эндрю МакМагана, только что опущенный в могильную яму.

Если, конечно, вас привлекают подобные зрелища.

Исполнив свой долг, Анжелика бережно передала лопату могильщику. Затем осторожно попятилась, не отводя глаз от могилы мужа, и остановилась рядом с Лили Поттер.

Они обе были в одинаковом положении. Только беременность Лили уже хорошо заметна, показывая, что она прошла по этой дороге немного дальше. Интересно, на каком она сейчас месяце? На седьмом? Что он, Аластор Моуди, вообще знал о таких вещах? Только то, что всего месяц назад, в штабе, он видел, как юный Поттер смеялся и хлопал по плечу красного как рак Эндрю МакМагана.

– Поздравляю, папочка. Поверь на слово опытному человеку – лёгкие времена для тебя закончились.

Да, – подумал Моуди, глядя на могильщиков, заканчивающих работу, начатую Анжеликой МакМаган. – Действительно закончились.

Лили заключила Анжелику в объятия. Та, ослабев, уткнулась в плечо подруги и разрыдалась. Рядом с ней, замерев, стояли родители МакМагана. Возле Лили, точно так же застыв, стоял Джеймс Поттер.

Остальные члены семей МакМаганов и Анжелики тоже были здесь. Пришли и родители Джеймса. Гарольд Поттер выглядел бледным, хмурым и молчаливым. Взгляд Маделейн Поттер время от времени останавливался на сыне – когда тот не видел. Потом обращался к могиле МакМагана. И снова возвращался к Джеймсу Поттеру.

Её глаза похожи на стайку странных испуганных птиц, подумал Моуди.

Он услышал захлёбывающийся плачем женский голос. Огляделся в поисках источника звука. Кричала Анжелика МакМаган.

– Это случилось не из-за того, что он был аврором! Из-за того, что он был одним из вас! Пожиратели Смерти убили моего мужа из-за того, что он был членом вашего Ордена…!

Она оторвалась от плеча Лили и уставилась на Джеймса Поттера. Он тоже не сводил с неё глаз, его лицо побелело и застыло, только крохотная мышца подёргивалась в уголке рта.

И он молчал, идиот. Моуди попытался поймать взгляд Джеймса. – Мерлина ради, заставь её заткнуться! – в ярости подумал он. Может, могила и является частной территорией, но кладбища открыты для всех. Кто угодно мог без особого труда услышать то, что хотела сказать Анжелика.

Маделейн Поттер, хвала Мерлину, всё поняла. Обняла Анжелику за плечи и заговорила успокаивающе, но достаточно громко, чтобы заглушить её слова, – …ну что ты, что ты, моя дорогая…, – и настойчиво, пока несчастная девочка, потеряв нить размышлений, и с самого начала не слишком-то прочную, захлебнулась от рыданий.

Как раз то, что нужно. Моуди произнёс прощальную речь в честь Эндрю МакМагана. Пришло время сказать последние пустые слова сочувствия Анжелике МакМаган и вернуться к своей проклятой работе. Время выяснить, кто из шайки Волда бросил МакМагана в Лютном переулке и оставил Тёмную Метку над его изломанным пытками телом. Кто убил очередного аврора из Особого подразделения Моуди по расследованию криминальных происшествий, очередного члена дамблдоровского Ордена Феникса, очередного мальчишку, не успевшего прожить и четверти века.

– Думаю, будет лучше, если ты оставишь в покое Анжелику МакМаган. Маделейн позаботится о ней.

Моуди обернулся, услышав негромкий голос Альбуса Дамблдора. – Ты здесь? – спросил он.

– Я был здесь всё время, – ответил Дамблдор.

– Я не заметил тебя.

– Я не хотел, чтобы меня заметили.

Моуди вспомнил слова Анжелики о Дамблдоре и его Ордене. – Еще бы…

Голос Дамблдора стал ещё тише. – Я не хотел, чтобы моё присутствие напомнило Анжелике МакМаган, насколько она права в том, что её муж, вероятно, был бы жив, если бы не его принадлежность к Ордену Феникса.

– Да, – буркнул Моуди. – Если бы мы с тобой не оказались дураками, решившими, что он сможет проникнуть в ряды Пожирателей Смерти.

На минуту воцарилось тяжёлое молчание. – Пойдём со мной, Аластор, пообедаем в «Дырявом котле», – произнёс Дамблдор.

– Я собирался вернуться в штаб.

– Возможно, мне удалось найти того, кто справится с задачей, с которой не смог справиться Эндрю. Я хочу, чтобы ты познакомился с ним.

Моуди поднял на него взгляд.

– Неужели ты думал, что мы ошибались, полагая, что среди нас найдётся человек, способный приблизиться к Волдеморту? Неужели тебе показалось, что нам следует оставить эту затею и сдаться?

– Нет.

Глаза старого интригана чуть заметно блеснули.

– Значит, ты согласишься с тем, что мне пригодится твоё взвешенное мнение. И твоё заключение, – скромно добавил он. – Я обнаружил, что этого человека нелегко раскусить. Это качество может оказаться для нас полезным.

– А может и наоборот, – ответил Моуди.

– Возможно. – Дамблдор взял Моуди за руку. – Пойдём, Аластор, пока нас не заметили.

Моуди оглянулся. В данный момент на них никто не обращал внимания. Но свежая могила МакМагана уже была покрыта цветами и похороны близились к завершению.

– Я не отниму у тебя больше часа, – сказал Дамблдор.

– Ладно. – Моуди позволил Дамблдору отвести себя в сторону, к небольшой рощице, скрывшей их от всех присутствовавших на похоронах. Оттуда, с двойным тихим хлопком, они и дезаппарировали.

Глава 2
Аластор Моуди присутствует на встрече

Моуди и Дамблдор аппарировали в проулок около пиццерии, прямо к двум переполненным, интенсивно пахнущим мусорным бакам. Выскользнули на улицу Чаринг Кросс и растворились в толпе, торопливой и разношёрстной, в которой двое волшебников в тёмно-серых утренних мантиях не могли привлечь к себе ни малейшего внимания.

Тем не менее, Моуди существенно понизил голос.

– Так кто он такой, этот тип, что сможет сделать то, что не удалось МакМагану? Притом, что МакМаган был лучшим окклюментом в Аврорате.

– Аптекарь в Св. Мунго. Рискну утверждать, что как окклюмент он даже сильней, чем был Эндрю МакМаган.

– Не было никого сильней, чем Эндрю МакМаган, – возразил Моуди. – Кроме, разве что, тебя.

Дамблдор тихо хмыкнул:

– Я встретил достойного противника. Возможно даже, мне найдётся, чему у него поучиться. Но мы уже пришли.

«Дырявый котёл» появился внезапно, между книжным магазином и магазином грампластинок.

– Скоро ты сам с ним познакомишься.

#

Моуди с Дамблдором зашли в «Дырявый котёл». Контраст между шумной, залитой солнцем улицей и тихим полумраком внутри заставил Моуди моргнуть. В косых лучах солнца, пробившихся сквозь узкие окна, мерцали пылинки. Молодой волшебник лениво левитировал дротики, и они, один за другим, дугой скользили в воздухе в сторону прикреплённой к стене мишени. Несколько завсегдатаев оторвались от тарелок с бутербродами и кружек со сливочным пивом, когда дверь открылась, и снова сосредоточились на еде, не выказав ни малейшего интереса к вошедшим.

Дамблдор направился к бару, и Моуди последовал за ним. Владелец бара, занимавшийся полировкой бокалов для огневиски, поднял на них взгляд.

– А, профессор, вот и вы. Я оставил для вас кабинет. Вам направо, за барную стойку.

– Спасибо, Том. А джентльмен, о котором я тебе говорил…?

– Уже здесь, дожидается вас. Он пришел немного раньше.

– Прекрасно!

Дамблдор вошёл в кабинет, жестом пригласил внутрь Моуди и закрыл за ним дверь. В комнате было ещё темнее, чем в баре и зале ресторана, но Моуди, прищурившись, разглядел тёмную фигуру, стоявшую у камина. Незнакомец обернулся, и Моуди увидел молодого парня с землистым цветом лица, спутанными волосами, жилистым телом и очень тёмными глазами.

– Северус. Молодец, что пришёл, – Дамблдор вежливо склонил голову. Моуди знал, что старый волшебник мог быть весьма учтивым, когда хотел. Особенно, когда он хотел чего-нибудь от вас. Или, даже лучше, когда знал, что получит желаемое.

Молодой человек кивнул в ответ, неуклюже и резко. Потом пронзил взглядом Моуди.

– Аластор, это тот самый аптекарь, о котором я тебе говорил, – Дамблдор выбрал очень лёгкий и непринуждённый тон. – Мастер зельеварения Северус Снейп. Северус, это Аластор Моуди, глава Особого отдела Аврората по расследованию криминальных происшествий.

Снейп неуверенно протянул костлявую руку, и Моуди пожал её. Ощущение было таким, словно он сжал дохлую рыбу, и он выпустил руку сразу же, как только позволили правила приличия.

Они уселись за деревянный стол возле камина и принялись за поданные им бутерброды и пиво. Дамблдор ел и пил с удовольствием. Но у Снейпа, как заметил Моуди, аппетит был не лучше, чем у него самого.

– Мистер Снейп, – чуть погодя произнёс Моуди. – Зельевар и аптекарь в госпитале Св. Мунго. Я полагаю, профессор Дамблдор объяснил вам, почему я здесь?

Снейп сглотнул.

– Да.

– Вам известно об… – Моуди взглянул на Дамблдора, тот едва заметно кивнул. – Ладно. Вам известно об Ордене Феникса? Директор рассказал вам об Эндрю МакМагане?

– Мне известно об Ордене, – голос Снейпа звучал монотонно. Похоже, ему недоставало жизненных сил. – И я был знаком с Эндрю МакМаганом.

Брови Моуди взлетели вверх.

– В самом деле?

– Мы пересеклись прошлой зимой. Когда я работал в Азкабане над Министерским проектом.

– Проектом, касавшимся дементоров, Аластор, – добавил Дамблдор.

– Тем проектом, – сказал Моуди. – И над какой его частью работали вы?

– Над созданием зелья, повышающего восприимчивость Пожирателей Смерти к воздействию дементоров.

Моуди ждал продолжения, но Снейп не стал развивать тему.

– Коротко и ясно, – он посмотрел на Дамблдора. – Но я так и не понял, какое отношение это имеет к нам, Альбус.

– Вы отказались от участия в проекте, ведь так, мистер Снейп? – спросил Дамблдор.

– Да. Я нашёл его… морально неприемлемым.

– Правда? Лично я сомневаюсь, что Пожирателям Смерти в Азкабане пришлось хуже, чем тем, кто оказался их жертвами, – сказал Моуди. – Тем не менее, вы, должно быть, действительно хороший зельевар. Барти Крауч не доверил бы кому попало заниматься своим любимым проектом. Мои поздравления. Но мне не нужен мастер зельеварения.

– Не нужен, – согласился Дамлдор. – Зельеварением Северус зарабатывает себе на жизнь. Нам нужен другой его талант. И его связи.

– Альбус сказал мне, что вы обладаете способностью к окклюменции.

– Да, я окклюмент.

Странно, что мягкое тепло камина, от которого разрумянилось даже немолодое лицо Дамблдора, не оказало никакого воздействия на Снейпа. Он оставался бледным как пергамент.

– А ваши связи? – спросил Моуди.

Снейп ответил не сразу. Возможно, из-за того, что почувствовал на себе пристальный взгляд Дамблдора, на который, впрочем, не ответил.

– Я… я был… Пожирателем Смерти, – сказал Снейп.

На несколько секунд все звуки в комнате смолкли, было слышно только тяжёлое, частое дыхание Снейпа да треск огня в камине. Потом ножки стула Моуди громко чиркнули по полу, и он медленно встал. Опёрся руками о стол и наклонился так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Снейпа.

– Что ты сказал?

Снейп не дрогнул, в отличие от многих, ломавшихся под взглядом опытного аврора. Он просто сидел и разглядывал Моуди.

– Я уверен, что вы меня услышали.

Снейп был уродливым. Это определение, исходившее от Моуди, знавшего, что такое уродство, видевшего уродливое лицо каждое утро в зеркале, звучало весомо. Но у парня был красивый голос, вызывавший ассоциации с женской рукой, гладящей шёлковую мантию.

– Покажи, – сказал Моуди.

Снейп понял, что он имел в виду. И тут же потянулся рукой к левому запястью. Однако ему понадобилось некоторое время на то, чтобы обнажить руку. Под мантией на нём оказалось столько же одёжек, сколько на викторианском священнике. Ему пришлось расстегнуть рукав сюртука и рубашки, прежде чем он смог закатать их вместе с рукавом мантии по локоть.

Довольно разумно, подумал Моуди. Никому не удастся случайно увидеть его Тёмную метку.

– Сядь, Аластор, – сказал Дамблдор. – Давай я налью тебе ещё пива.

Моуди подчинился. Сел и принялся нарочито неспешно потягивать пиво, пока Снейп так же нарочито медленно раскатывал обратно все свои рукава и застёгивал все свои претенциозные мелкие пуговички.

Стакан Моуди опустел наполовину, когда он наконец с громким хлопком поставил его обратно на стол.

– Ты сказал, что был Пожирателем Смерти.

– Именно так, – ответил Снейп. – Теперь уже нет.

– Твоё недовольство нарастало постепенно? Или ты просто проснулся сегодня утром, сменил привязанности и сообщил об этом профессору Дамблдору, ещё до завтрака?

На белых, как бумага, щеках Снейпа вспыхнули красные пятна.

– Я обдумывал это решение в течение некоторого времени, естественно…

– Лгун! – рявкнул Моуди.– Хочешь знать, что я ненавижу больше всего, Снейп? Пожирателя Смерти, который думает, что может просто ходить по улицам. А хочешь знать, что мне по вкусу? Мысль об азкабанских дементорах, которые досыта накормят тебя твоей же собственной микстурой. Правда, сначала мне не понравилась эта идея. Я даже сражался против неё. Но это было до того, как пятеро Пожирателей Смерти напали на братьев Прюэттов. До того, как пара других ворвалась в дом МакКиннонов и убила Марлен, её мужа и их пятилетних близнецов. До того как, не знаю, сколько вас там было – а может это был Волдеморт собственной персоной – замучили до смерти Эндрю МакМагана.

При имени Волдеморта Снейп дёрнулся. Потом сказал:

– Его убил сам Тёмный Лорд.

Эта фраза явно вывела Дамблдора из состояния равновесия, хотя до этого он был совершенно спокоен. Он открыл рот и посмотрел на Снейпа расширившимися глазами.

– Северус! Ты вернулся к нему после…?

– После того, как я поговорил с вами, верно, директор. Я должен был. Он позвал нас всех с помощью метки. Он хотел, чтобы мы все присутствовали на церемонии посвящения аврора, – Снейп взглянул на Моуди. – Не просто какого-нибудь аврора, сэр. Одного из ваших, члена вашего особого подразделения. Лорд был очень горд тем, что сумел завербовать Эндрю МакМагана.

Моуди грохнул кулаком по столу. Посуда звякнула, стаканы подпрыгнули.

– Видишь, Альбус? Он лжет! По меньшей мере, он никогда бы не смог вернуться к Волдеморту после разговора с тобой, он никогда не смог бы посмотреть в лицо Волдеморта, имея всё это за душой! Волдеморт бы его раскусил! А потом зажарил бы этого сукина сына и съел на обед!

– Но он этого не сделал! – сказал Дамблдор. В его голосе не было возмущения, наоборот, он выглядел восхищённым. – Ты вернулся к нему, Северус, после того, как поговорил со мной?

– Да.

– После того, как исповедался мне? После того, как раскаялся в том, что совершил на службе у Волдеморта и перешёл на сторону света. После того, как я принял тебя в наши ряды. Ты вернулся к Волдеморту. Принял участие в церемонии посвящения. Поглотил его смерть. Принял его силу. Ты сделал всё это, и всё, что было скрыто в твоей душе – осталось скрытым.

– Да, директор,– ответил Снейп. Сейчас он не смотрел ни на Моуди, ни на Дамблдора. Он уставился в свою тарелку, на бутерброд, от которого откусил лишь пару кусков.

– Так, – произнёс Моуди. – Я понимаю, что ты хочешь сказать мне, Альбус. Он сидит здесь, перед нами, с большим, славным чёрным куском смерти Волдеморта, и с другим, большим, славным красным куском его власти – потому, что никто не может принять его смерть и не принять его силу. Иначе умрёт сам. Даже Волдеморт далеко не уйдёт, убивая всех своих рабов.

– Пока всё верно, – сказал Дамблдор.

– И ты думаешь, что он послан нам Мерлином потому, что совершил то, чего не смог сделать Эндрю МакМаган – принять тёмную метку.

– В общем, да, – сказал Дамблдор.

Моуди взглянул на Снейпа с презрением.

– Он заклеймён, как и все остальные рабы Волдеморта. Он поглотил его смерть. Так почему ты уверен, что он не ведёт двойную игру? Почему ты уверен, что он здесь не по заданию Волдеморта, не для того, чтобы шпионить за нами?

– Потому что, перефразируя довольно известную маггловскую книгу, свет во тьме светит, и тьма не поглотила его. И я не обманываю себя, пытаясь отдать свою смерть, единственную и неповторимую, другим, как пытается сделать Том. Я могу проникнуть взглядом сквозь смерть Волдеморта, сплетённую с магической сущностью Северуса Снейпа, потому что во всём этом нет ничего моего, абсолютно ничего связанного со мной. Я способен видеть всё, что вокруг неё, и всё, что скрыто за ней. Я вижу магическую сущность Северуса Снейпа, я вижу его самого. Я вижу то, чего Том не увидит никогда, пусть даже его способности к легилименции равны моим. Потому что смерть Тома, связанная с магической сущностью Северуса Снейпа, мешает Тому видеть. Поэтому он не видит всего Северуса Снейпа. Я думаю, он видит очень немногое. И ничего из того, что Северус Снейп действительно хочет от него скрыть.

Моуди посмотрел на Снейпа. Неказистый предмет их философского диспута снова разглядывал свой бутерброд.

– То есть ты хочешь сказать, из-за того, что МакМаган не принял смерть Волдеморта, не смог сплести её со своей магической сущностью, Волдеморт раскусил его? Понял, что он лишь прикидывался желающим примкнуть к нему. Понял, что истинным намерением МакМагана было проникнуть в ряды Пожирателей Смерти в качестве шпиона Ордена Феникса.

– В общем, да. В Эндрю МакМагане не было ни частички Волдемортовой смерти. Ничего, что могло бы помешать Тому видеть.

– Поэтому он замучил Эндрю МакМагана до смерти, – сказал Моуди. Он посмотрел на Снейпа, лицо которого было наполовину скрыто за завесой немытых волос. – Так как, Снейп? Ты наблюдал за этим?

Снейп поднял голову.

– Мне приходилось пытать самому, – ответил он. – Зачем мне было на это смотреть?

– Неужели? – вкрадчиво спросил Моуди. – Можно спросить кого? Или джентльмены не обсуждают подобных тем?

– МакГрегоров.

Моуди замер. Сильвия и Меллитус МакГрегоры. Бывшие авроры. Сейчас пациенты отделения для неизлечимых больных госпиталя Св. Мунго. Постоянные пациенты, навсегда потерявшие разум.

– Меня от тебя тошнит, – сказал Моуди.

– В самом деле? – ответил Снейп. – А МакМаган, как я понимаю, успокаивал ваше пищеварение. И бездарно проиграл свою жизнь. Какую пользу он принёс Ордену?

– Нет, – выкрикнул Дамблдор, увидев, что Моуди занёс палочку, не дожидаясь окончания речи Снейпа. Кончик палочки подрагивал и искрил, выдавая едва сдерживаемое желание её владельца перекроить мерзкую физиономию Пожирателя.

– Убери её, Аластор.

Моуди неторопливо спрятал палочку обратно в рукав.

– Ладно, – он отвечал Дамблдору, но потемневший от ярости взгляд был обращён на Снейпа. – Буду снисходителен. Я готов признать, что, поглотив смерть Волдеморта, этот ублюдок по самые уши наполнился его силой. И именно поэтому не в состоянии быть хотя бы элементарно вежливым.

– Не произноси имени Тёмного Лорда! – сказал Снейп.

– Довольно, вы оба! – рыкнул Дамблдор. – Нет, Аластор. У меня не было возможности забрать у Северуса силу Волдеморта.

Ему можно произносить это имя, отметил Моуди. А впрочем, никто, включая паршивого зельевара, не стал бы указывать Дамблдору, кого ему можно, а кого нельзя называть по имени.

– Мне казалось более важным сначала вас познакомить, – продолжил Дамблдор. – Наша следующая остановка в Св. Мунго. Там я уберу эту силу.

– Твоё счастье.

– Его счастье, – отпарировал Дамблдор. – Удаление чужой непоглощённой силы довольно болезненно.

Моуди услышанное явно понравилось. Ещё больше ему понравилось выражение страха, промелькнувшее на лице Снейпа, которое, впрочем, тут же сменилось странным, скрытым вызовом. – Я единственный, кто сможет войти в круг Пожирателей Смерти, приближённых к Тёмному Лорду и работать на вас. Любой, кого вы пошлёте, погибнет так же, как погиб МакМаган, потому что никто из тех, кого вы пошлёте, не сможет принять метку. У меня она уже есть.

Снейп умолк.

– Почему же, Северус? – мягко подтолкнул его Дамблдор. – Чтобы поглотить смерть Тома и принять его силу, нужно получить метку. Разве не так?

– Так, – ответил Снейп. Это было сказано так тихо, что Моуди едва смог расслышать. – Но чтобы получить метку Лорда при посвящении, нужно его любить.

– И ты... – голос Моуди сорвался, он не смог окончить вопрос.

– Я люблю его, – тихо сказал Снейп.

Моуди не смог даже как следует разозлиться. Откровенность Снейпа, как удар под дых, вышибла из него воздух. Он мог только безмолвно таращиться на костлявого, сальноволосого, совершенно ничем не выдающегося зельевара.

– Магическая сущность Северуса разделена на две части, – сказал Дамблдор. – Одна часть наполнена любовью к Лорду Волдеморту. Там же содержится сила Волдеморта и его смерть. В другой, скрытой чарами окклюменции, хранится совсем иная любовь. И еще я был счастлив заметить, как в этой части растет его уважение ко мне.

– Надеюсь, ты оказался в хорошей кампании? – спросил Моуди. – Волдеморт и...

– Закрой свой грязный рот! – прошипел Снейп. Его лицо приобрело неприятный кирпично-красный оттенок, казалось, его сейчас хватит апоплексический удар. – Как будто ты – само совершенство! Как будто вы все совершенны! Кто из вас послал МакМагана к Лорду, кто заставил его поверить, что он сможет обмануть Темного Лорда? С чего он взял, что сможет симулировать любовь, которая нужна, чтобы принять его метку?

– Значит, Эндрю удалось дойти до самой церемонии инициации? – спокойно спросил Дамблдор. – Том попытался дать ему метку?

Снейп ответил не сразу. Моуди смотрел, как свет от огня и тени, тянувшиеся из угла комнаты, сменяли друг друга на его лице.

– Темный Лорд попытался поставить свою метку на кожу МакМагана, – сказал Снейп наконец. – А когда увидел, что жжение от его ладони вызывает не экстаз, как должно было быть, а боль... он не позволил МакМагану убрать руку до тех пор, пока тот не умер.

Перед глазами Моуди снова возникло истерзанное тело МакМагана, брошенное в грязную яму в Лютном переулке, освещенное зловещей зеленью висящей над ним темной метки.

– Сколько времени это заняло? – прошептал он.

– Час.

– Час?

– Около того. Я не смотрел на часы.

На то, чтобы похоронить его измученное тело времени ушло меньше. Но Моуди успел проклясть свою культю и почувствовать себя совсем истрепанным жизнью, когда культя внутри деревянного протеза разболелась из-за того, что ему пришлось отстоять на ней всю церемонию похорон Эндрю МакМагана.

– Ты не смотрел на часы, – повторил Моуди. – Был слишком увлечен, да? Смерть МакМагана оказалась захватывающим зрелищем?

Снейп не ответил. И не изменил выражения лица.

– Мне плевать, сколько в тебе магических сущностей и насколько ты выдающийся окклюмент. Ты не будешь пачкать Орден своим присутствием. Твое место в Азкабане.

– Там умирали люди получше меня, – ответил Снейп. – Но глава Ордена считает, что я принесу больше пользы, работая на него.

– Так оно и есть, Аластор, – сказал Дамблдор, не дожидаясь, пока Моуди разразится ругательствами, скопившимися на кончике его языка. – Северус – единственный известный мне волшебник, способный скрыть свою сущность от Тома.

– И мы должны наградить его за это? Нам известно, что он тёмный маг, палач и убийца – и мы должны просто закрыть на это глаза?

– Я никогда не убивал! – сказал Снейп.

– Он никогда не убивал, – со спокойной уверенностью произнёс Дамблдор. – Что касается награды, подумай ещё раз, Аластор. В качестве цены за приём и защиту я прошу Северуса предать одного из двоих любимых им людей. Я бы не стал называть это наградой. Я бы назвал это наказанием. И, похоже, это именно то, чего ты добиваешься.

– В точку, – сказал Моуди и повернулся к Снейпу. – Ладно. Я не стану спрашивать, за что ты любишь Волдеморта. Это тема для другого разговора. Но я хочу знать, почему, если ты его любишь, ты способен его предать. Если ему не следует доверять тебе, почему должен доверять тебе я?

Казалось, этот вопрос испугал Снейпа. Моуди понял это по оторопелому взгляду, который тот бросил на Дамблдора. Дамблдор ответил ему бесстрастным и непреклонным взглядом.

Иногда директор способен быть жестоким, подумал Моуди.

Снейп опустил глаза. Потом, неохотно, посмотрел на Моуди.

– Я люблю его. Но я не могу ему служить. Я должен найти способ не служить ему. Он хочет управлять миром, заставить весь мир поглотить его смерть, чтобы он мог жить вечно. – Он умолк, поняв, насколько дико звучат его слова. Но не попытался взять их обратно. – Это зло. Он и есть зло. Я не могу больше с этим жить. Я не могу жить с самим собой.

В течение нескольких минут никто не произнёс ни слова. С громким треском и снопом искр в камине раскололось большое полено. И ни звука больше, пока Дамблдор не заговорил снова.

– Я доверяю Северусу Снейпу, – слова были обращены к Моуди, но пронизывающий взгляд экзаменатора достался Снейпу. И, надо отдать должное экзаменуемому, он выдержал его с честью. – Он объяснил мне свои мотивы, и я счёл их приемлемыми. – Дамблдор отвёл взгляд от Снейпа и повернулся к Моуди. – Он принял поставленные мною условия. Раз в две недели он будет сообщать тебе и мне о том, что происходит в стане Тёмного Лорда и Пожирателей Смерти. Он не никогда никого не убьёт, какими бы последствиями это ему не грозило. Он должен будет избегать и других непростительных заклятий. Если ему придётся использовать одно из них, чтобы сохранить прикрытие или жизнь, он должен будет смягчить его эффект настолько, насколько это возможно. И он будет должен сообщить нам о каждом таком случае и доказать его необходимость.

– И причины должны быть достаточно вескими, – мягко сказал Моуди, глядя на Снейпа.

Снейп ответил ему взглядом, холодным как лёд.

– Будут.

– Да, Северус, будут, – сказал Дамблдор. – потому что ты знаешь: каждое непростительное заклятие затемняет твою магическую сущность и делает её похожей на магическую сущность Тома. Каждое непростительное заклятие делает тебя всё более похожим на Тома.

Моуди вынужден был признать, что ему приятно видеть глубокий, холодный страх, затаившийся в глазах Снейпа. Хотя этого сукина сына можно было и пожалеть. Вероятно, ему хочется убежать от себя самого. Но он никогда не сможет этого сделать.

Дамблдор встал.

– Ну, хорошо. Я полагаю, мы все друг друга поняли. Северус, на следующей неделе я буду присутствовать на конференции в Св. Мунго и задержусь потом на несколько дней, чтобы проконсультироваться с Констанцией Мид. Подожди, пока я не свяжусь с тобой. Мы составим расписание времени и мест наших встреч.

Констанция Мид была главой отделения магической диагностики Св. Мунго. Моуди пришёл в голову некий вопрос, и он уже открыл рот, чтобы его задать, но Дамблдор заговорил первым.

– Да, Аластор, я уже говорил с Констанцией о Северусе. Всё, что я сказал тебе о его магической сущности, она подтвердила, проведя своё собственное исследование.

Глава 3
Джеймс Поттер принимает гостя

У Джеймса Поттера выдался свободный вечер, что случалось нечасто. Диван и книга ждали его в гостиной. Но он, с бутылкой сливочного пива в руке, по пути из кухни завернул в детскую.

В детской было тихо и темно, всё наполнено ожиданием, готово к будущему жильцу. Он посмотрел на самое главное, на колыбель, которую отец Лили создал с помощью маггловской магии – нескольких инструментов и собственных умелых рук. В колыбели лежал маленький матрас, аккуратно накрытый маленькой белой простынкой. Скоро здесь будет лежать маленький человек и смотреть на него.

В дверь позвонили.

Первым делом Джеймс сунул руку во внутренний карман мантии, чтобы убедиться, что палочка на месте. Аврорские рефлексы верно служили ему и в Ордене Феникса и в Аврорате.

Затем он поставил бутылку пива на пеленальный столик. А почему бы и нет? Сегодня было двадцать третье мая, целых два месяца, по утверждению акушерки Лили, до того момента, когда на этом столике станут кого-нибудь пеленать.

Наконец Джеймс подошёл к двери и, бросив взгляд в занавешенное шторой окно, открыл её.

– Сириус! Входи…!

По лицу Сириуса прошла рябь, и оно стало меняться.

Иллюзия. Выхватив палочку, Джеймс метнулся обратно в коридор. Он был уже готов захлопнуть дверь и запечатать её заклятием, когда услышал голос:

– Нет, Поттер! Мерлина ради, позволь мне войти, пока меня кто-нибудь не увидел!

Направив палочку на сетку, закрывающую дверной проём, Джеймс осторожно шагнул вперёд.

– Регулус?

Лицо и фигура, освещенные мягким светом фонаря, принадлежали Регулусу Блэку.

Больше никаких изменений не происходило. Но, на всякий случай, Джеймс запустил в него заклинанием, снимающим чары иллюзии.

Бело-голубой огонь вспыхнул и померк. Регулус остался Регулусом.

– Удовлетворен? – прошептал он.

– Да, Регулус, – прошептал в ответ Джеймс. Открыл сетку. – Входи.

Оглянувшись через плечо в ласковую весеннюю ночь, Регулус переступил через порог.

– Ты закроешь дверь? – торопливым шепотом спросил Регулус, оказавшись внутри.

Джеймс, пожав плечами, выполнил его просьбу. – Почему мы шепчемся? – спросил он, больше не понижая голос.

– Теперь можем перестать, – громко сказал Регулус. – До тех пор, пока мы одни. – Он осмотрел коридор и заглянул в освещённую свечами гостиную. – Мы ведь одни, не так ли?

– Да, – сказал Джеймс. – В чём дело?

– Да. Сегодня вторник. По вторникам твоя жена работает в вечернюю смену в отделении несчастных случаев в госпитале Св. Мунго. По вторникам ты остаёшься дома. Ты предпочитаешь находиться там, где она сможет быстро с тобой связаться. И тебе известно, что лучше не оставлять дом…

– Откуда ты всё это знаешь? – спросил Джеймс. Даже если Сириус до сих пор общался с Регулусом, он никогда не рассказал бы ему таких вещей.

Регулус посмотрел на Джеймса. Его глаза, подумал Джеймс, точно такого же цвета, как у Сириуса. Но в глазах Сириуса никогда не было такого странного выражения.

– Послушай, Поттер… Джеймс. Я ведь могу называть тебя Джеймсом? И можно мне присесть? Мне нужно с тобой поговорить.

– Это ведь не о Сириусе, нет? – Джеймса окатило волной страха.

Регулус удивлённо минул.

– О Сириусе? Нет. Обо мне. И тебе.

Джеймс пристально посмотрел на Регулуса, потом жестом пригласил его в гостиную. – Садись. Я принесу нам пива.

#

Джеймс взял из кухни непочатую бутылка пива для Регулуса, прихватил свою, открытую, с пеленального столика в детской, и вернулся в гостиную.

Регулус сидел в коленкоровом кресле возле дивана. Джеймс протянул ему пиво и сел на диван, лицом к не разожжённому камину – не разожжённому потому, что ночь, даже для позднего мая, была необычно тёплой.

Джеймс перевёл взгляд с камина на Регулуса. – Ты хотел мне что-то сказать?

– Я слышал, ты ушёл из Аврората, – сказал Регулус.

Да. Джеймс действительно уволился из Аврората. Когда увидел результаты новой политики Барти Крауча относительно воздействия дементоров на заключённых в Азкабане Пожирателей Смерти. Но Регулусу совершенно не нужно было об этом знать.

– Мне не подошло расписание. Поэтому я начал работать на своего отца.

– На Орден Феникса, – сказал Регулус.

Холодок пробежал по коже Джеймса.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мы знаем. Вернее… они знают. Я больше не являюсь одним из них.

– Одним из кого?

Регулус посмотрел на холодный камин, потом снова на Джеймса:

– Считается, что сделать это очень непросто, так ведь? – Он повернулся в кресле, наклонился вперёд и протянул к Джеймсу левую руку.

Джеймс откинулся назад, на диванную подушку. Он начал догадываться, что за этим последует. Регулус был одним из Блэков, верно? Джеймс надеялся только, что Сириус ничего… Регулус задрал рукав мантии и обнажил тёмную метку, чёрную и блестящую, впечатанную в кожу руки.

Джеймс замер. Пожалуйста, пусть Сириус никогда не узнает об этом.

– Зачем ты мне это показал? – спросил он тихо.

– Потому что ты член Ордена Феникса.

– Сириус знает?

– Должен бы. Он ведь тоже в Ордене, верно? Послушай, они знают вас всех. Это первое, что я хотел…

– Я не об этом. – Джеймс поднял руку и на секунду зажмурился. – Сириус знает, что ты стал Пожирателем Смерти?

– Господи, нет! За кого ты меня принимаешь? И послушай, Поттер… Джеймс, – в голосе Регулуса появилась просительная интонация. – Не стоит говорить ему об этом, ладно?

Джеймс успокоился. Вздохнул, устало потёр глаза, потом взлохматил волосы.

– Для чего ты мне всё это рассказываешь?

– Ты член Ордена, так же как и Сириус. И у тебя там есть связи, которых нет у него. Их не может быть ни у кого из Блэков.

– Связи? Какие ещё связи?

Регулус хмыкнул с горечью:

– Брось, Джеймс…!

– Я предпочитаю «Поттер», – отрезал Джеймс.

– Пусть будет Поттер. Ладно. Поттер. Возьмём для начала Аластора Моуди. Ты был командиром одной из групп его Особого подразделения по защите от темных искусств. Ты был лучшим аврором в отделе криминальных расследований до того, как вступил в Орден. И сейчас ты лучший из авроров в Ордене Феникса.

– А еще есть профессор Альбус Дамблдор. Он возглавляет Орден Феникса и половину всего, что есть в магическом мире. Например, Визенгамот. Дамблдор – верховный маг Визенгамота. А Гарольд Поттер – твой отец – второй после него. Неплохая связь между Орденом и высшими эшелонами Министерства, о да.

Джеймс посмотрел на него в упор. Люди могли догадываться, что Дамблдор руководит полусекретной организацией, которая борется с Волдемортом. Были времена, когда Джеймс считал, что Дамблдор совсем не против подобных догадок. Но никто не должен был ничего знать об отце.

– Темному Лорду известны все члены Ордена, – тихо сказал Регулус. – Каждый из вас.

– Я слышал об этом, – сказал Джеймс. Он вспомнил Раскина, первого и единственного Пожирателя Смерти, которого допрашивал. Именно он рассказал об этом, а больше не сообщил почти ничего. А потом дементоры высосали его душу.

Каждый из вас. Почему же он считал, что это не касается его отца? Почему решил, что семье Поттеров ничего не угрожает? Все они были в опасности.

– Но мне неизвестно, – сказал Джеймс, – откуда он обо всем знает.

Регулус посмотрел на него странным взглядом.

– Ты уверен, что хочешь об этом знать? – спросил он. – В Ордене есть предатель. Кто-то очень близкий к тебе. Кто-то, кто передает информацию Пожирателям Смерти.

Почему он решил, что отец и мать, что Лили и их дитя в безопасности?

– Он знает о них, Поттер, – прошептал Раскин в тот день, когда потерял душу. – И он убьёт их. Каждого.

– Кто это? – резко спросил Джеймс.

– Ты думаешь, мне сказали? – ответил Регулус. – Нет. И уже никогда не скажут. Я ухожу.

– Уходишь?

– Ухожу, убегаю, бросаю – называй, как хочешь. Я больше не служу Тёмному Лорду.

– Ты больше не служишь Волдеморту?

– Не произноси его имени! – Ладонь Регулуса потянулась к левой руке и почти до неё дотронулась, но он отдёрнул её. – Ты не знаешь, что это опасно?!

– Извини, – сказал Джеймс. – Я хотел спросить, поступал ли кто-нибудь так до тебя? Уходил из Пожирателей Смерти?

– Не знаю. Но не думаю, что для этого достаточно просто подать заявление об уходе. – Регулус слабо улыбнулся собственной шутке. Улыбка тут же увяла. – Потому я и здесь. Ты – член Ордена. И у тебя есть связи. Твой отец, Моуди, Дамблдор. Кроме того… – Регулус замялся и на секунду отвёл взгляд. – Кроме того, Сириус всегда говорил, что ты единственный в мире человек, которому он доверяет.

– Вряд ли он именно это имел в виду, – ответил Джеймс. – У Сириуса полно друзей.

– Ну да, когда он это сказал, он был в окружении семьи, а не друзей.

Джеймс не смог подобрать дипломатичного ответа на это заявление. Поэтому он промолчал.

– Тем не менее, я готов поверить Сириусу на слово, что ты заслуживаешь доверия, – сказал Регулус. – Он нюхом чувствует, кто ему друг и кто враг. Так что… я думаю… – он заколебался. Потом собрался с духом и выпалил: – Нет, я прошу. Умоляю. Пожалуйста. Поговори с директором Дамблдором. Помоги мне получить защиту вашего Ордена. Если Пожиратели Смерти… если Он… если они узнают, что я сбежал, они убьют меня. Они решат, что я их предал.

– Тебе ведь придется это сделать, верно? Я имею в виду – предать их?

– Да, да… – Регулус потёр руками лицо. – Я понимаю…

Сириус сделал то же самое в кабинете Дамблдора на следующее утро после того, как Луни едва не убил Снейпа. Потёр руками лицо, стёр слёзы с глаз…

– Почему ты решил, что должен уйти, Регулус? – тихо спросил Джеймс.

– Потому что я убил, понятно? – не своим, хриплым голосом сказал Регулус. – И больше не хочу. Понятно?

– В первый раз? – спросил Джеймс.

Регулус кивнул. Его глаза блестели очень ярко. Почему-то от этого он казался младше Сириуса гораздо больше, чем на два года.

– Ты знал Марлен МакКиннон? – спросил Регулус.

Волна тошноты подкатила к горлу Джеймса.

– Я член Ордена. Она была членом Ордена. Да. Я знал её.

– Я… я… – Регулус сделал глубокий, прерывистый вдох. Бросил на Джеймса затравленный взгляд. Чего он мог ожидать от Джеймса? – Я…

– Ты убил её, – сказал Джеймс.

– Нет. Её убил Треверс, – Регулус мигнул и провёл рукавом по глазам. – Но у неё был муж. Он выскочил из кухни, пока Треверс был занят с Марлен в коридоре. Я убил его. – Регулус умолк. – И ещё там было двое детей. Мальчики.

Сыновья Билла и Марлен.

– Я знаю, – сказал Джеймс.

– Я убил их. Треверс для этого слишком неуклюж. Я лучше. Я же Блэк, верно? И, видишь ли, Тёмный Лорд приказал оставить там тела и Тёмную Метку. Не убивать их так, чтобы там остался только прах и пыль. Пусть магглолюбцы видят, что может случиться с ними. Можно ведь рассчитать, каким должно быть проклятье – мощная Авада для взрослых. Лучше, чтобы они умерли первыми, чтобы не видели, как умирают их дети, если только это не противоречит приказу Лорда. Никогда не знаешь, на что они могут оказаться способны…

Регулус остановился, ловя ртом воздух. Джеймс молча ждал, чувствуя, что его трясёт.

– А потом лёгкая Авада для детей. – Регулус смотрел в пустоту. – После того, как оттащил от них мёртвые тела родителей. Слабенькое проклятие, да. Оно оказалось слишком слабым. – Он посмотрел на Джеймса тем же пустым, жутким взглядом. – Они были всё ещё живы. Всё ещё могли… чувствовать. Мне пришлось ударить их снова. Как мышей бьют метлой. Корчащихся, пищащих, маленьких…

Ругулус согнулся и уткнул лицо в руки. Его плечи тряслись. Воздух вырывался из горла сдавленными, рваными всхлипами.

Джеймс стоял и смотрел. Похоже, Регулус плакал, но это не производило особого впечатления. Марлен МакКинон была одной из самых сильных ведьм в Особом подразделении и в Ордене Феникса. Он знал её мужа. Он знал её сыновей, Тима и Майка. Всегда подвижные, всегда смеющиеся, они вечно затевали потасовки на ковре у камина. Марлен, выросшая в окружении братьев, уверяла Лили и Джеймса, что их ждёт то же самое, если у них будут мальчики. Джеймс, единственный ребёнок в семье, и Лили, у которой была только одна сестра, верили ей на слово. И смеялись.

Они с Лили вообще много смеялись в обществе МакКинонов. Марлен и Билл были счастливыми людьми. И их дом был счастливым местом.

Джеймс снова посмотрел на Регулуса и подумал, что идея Барти Крауча, в конце концов, была правильной. Может быть, эти сведённые с ума азкабанскими дементорами Пожиратели Смерти получили именно то, что заслужили.

Нет, нет! Джеймс отвернулся от Регулуса и уставился на камин, запустив пятерню в волосы. Нельзя даже думать о том, что кто-нибудь заслуживает такого. Или на твоей совести так и останется Олеус Раскин, превратившийся в выпитую дементором шелуху.

Рыдания Регулуса стихли. Джеймс повернулся к нему. Регулус всё ещё сидел согнувшись, упёршись локтями в колени.

– Оживи, – неловко сказал Джеймс. – Я поговорю с Моуди, ладно? Он проверяет всех осведомителей Ордена. Это безопасно – камины в его доме и в кабинете защищены.

Регулус поднял голову. Его глаза были наполнены диким страхом. – Мне не нужны проверки! Мне нужна защита! Ты сын Гарольда Поттера, в конце концов! Неужели ты не можешь просто привести меня к Дамблдору?

Джеймс посмотрел на него холодно. – Это невозможно – даже если бы я был сыном Мерлина и Вивианы. Извини, но я должен открыть тебе глаза на то, что в Ордене Феникса не в ходу кровные и любые другие связи. Никто не придёт к Дамблдору до тех пор, пока Аластор Моуди его не проверит. Ни ты. Ни я. Никто.

Регулус посмотрел на него глазами Сириуса – глубоко посаженными, дымчато-серыми, окружёнными тёмными ресницами. Он ответил секунду спустя, уже спокойнее.

– Хорошо. Поговори с Моуди. Если он захочет видеть меня, я здесь.

Кресло, в котором сидел Регулус, стояло так, что его не было видно из камина. Оно и к лучшему, подумал Джеймс, беря летучий порох с каминной полки. Новость о том, что появился первый Пожиратель Смерти, готовый предать Волдеморта, следовало преподносить Моуди бережно. Неизвестно, как эксцентричный старый аврор воспримет её.

Глава 4
Профессор Дамблдор принимает решение
Лорд Волдеморт отдаёт приказ

Присев у камина, Джеймс сообщил Моуди всё то, о чём ему рассказал Регулус Блэк – что тот хочет уйти от Пожирателей Смерти и просит защиты у Ордена Феникса. О МакКинонах не сказал ни слова. Пусть Регулус сам расскажет Моуди, как убил мужа и детей Марлен. Это его история.

Кроме того, Джеймс был не готов переживать всё это заново.

Моуди выслушал Джеймса с удивительным спокойствием.

– Ещё один, а? – загадочно пробурчал он и добавил: – Покажи.

Регулус, должно быть, услышал приказ Моуди, потому что, присев рядом с Джеймсом, закатал левый рукав и продемонстрировал метку. Он проделал всё это совершенно хладнокровно, как будто не рыдал здесь всего несколько минут назад.

Моуди посмотрел на него изучающе.

– Ты похож на отца, знаешь об этом, Блэк?

Регулус мигнул.

– Каким образом?

– Ты выглядишь так же, как он, когда защищает тёмного волшебника перед магическим судом. – Моуди неприятно ухмыльнулся. – Когда знает, что проигрывает дело.

Лицо Регулуса застыло и приобрело несколько вызывающее выражение.

– Рад это слышать. Я восхищаюсь своим отцом.

Моуди коротко рассмеялся.

– Надеюсь, ты не повторяешь его абсолютно во всём, – сказал он. Твоя семья сильно пожалеет, если большинство из вас стало Пожирателями Смерти. – Регулус открыл рот, чтобы возразить, но Моуди перебил его. – Начнём с главного. Если ты хочешь защиты Ордена, ты должен подчиняться его приказам. И сейчас я приказываю тебе возвращать домой и оставаться там, пока Дамблдор или я не свяжемся с тобой. Ты не должен ничего никому рассказывать, ни друзьям, ни кузинам, ни даже отцу и матери. Скажи им, что ты болен, страдаешь с похмелья, всё, что угодно. Мне без разницы. Но это все, что ты можешь им сказать. Понятно?

– Да, – сказал Регулус.

– Хорошо. Тогда убирайся отсюда, пока никто не начал тебя искать.

Джеймс проводил Регулуса до двери. Когда вернулся, морщинистое и покрытое шрамами лицо Моуди всё ещё выглядывало из камина.

– Он ушёл? – спросил Моуди.

– Да, сэр.

– Ты не заметил ничего подозрительного? Наложил охранные заклинания на двери и окна?

– Да, сэр.

– Постоянная бдительность, Поттер. Никогда не забывай об этом. Я пока ещё не готов доверять Регулусу Блэку. Ты придёшь на собрание Ордена завтра вечером?

– Да, сэр.

– Задержись потом, чтобы поговорить со мной и с Дамблдором. Думаю, ты узнаешь кое-что интересное.

– Да, сэр.

– Да, сэр! – Моуди рассмеялся. – Привычка – вторая натура, а, Поттер?

«После трёх лет под руководством Моуди в Академии Авроров и ещё двух лет в Отделе криминальных расследований – о, да», – подумал Джеймс, глядя, как лицо Моуди исчезает из камина. Привычка – вторая натура.


– Вы хотите сказать, что Регулус не единственный, кто попытался пойти на попятный? – спросил Джеймс.

Собрание Ордена закончилось. Сириус и Питер пошли провожать Лили домой.

Джеймс, сидя с Моуди и Дамблдором за кухонным столом в штабе Ордена, повторил всё, что рассказал ему прошлым вечером Регулус.

Профессор Дамблдор сообщил ему еще об одном Пожирателе Смерти, который захотел перейти на другую сторону.

Джеймс повернулся к Моуди:

– Так вот что вы имели в виду!

– Что? – спросил Моуди.

– Когда я сообщил вам о Регулусе, вы сказали: «Ещё один, а?»

– Да. Регулус Блэк не первый. Но, насколько мне известно, всего лишь второй.

– Кто оказался первым? – спросил Джеймс.

– Этого я тебе не скажу, – ответил Дамблдор. – Могу только сказать, что он обладает способностью, которой нет у Регулуса. Он может шпионить для нас в лагере Волдеморта. Он единственный известный мне волшебник, способный лгать Волдеморту.

– Кроме тебя, – вставил Моуди.

– Кроме меня, пожалуй. Но я никогда не собирался лгать Тому.

– Значит, Регулус не сможет вернуться к Волдеморту, – сказал Джеймс. – Но если он не будет отвечать на вызовы слишком долго, Волдеморт заподозрит его.

– Ему придётся спрятаться в магически защищённом убежище, – ответил Дамблдор. – Но для того чтобы найти и заколдовать такое убежище, нужно время. Чтобы действительно защитить себя, Регулусу нужно сотворить чары Фиделиус. Я думаю, у него хватит на это сил. Но кого он выберет Хранителем Секрета? Я сомневаюсь, что он доверяет кому-нибудь, кроме членов семьи и их друзей. И кому из этого круга он сможет настолько довериться?

– Сириусу, я полагаю, – сказал Джеймс.

– Сириусу, с которым он не разговаривал несколько лет? – спросил Дамблдор.

Джеймс посмотрел на него.

– Верно, – признал он. Он всегда забывал о том, что значит разорвать отношения с семьёй, как это сделал Сириус, что значит ненавидеть свою семью.

Но разве Регулус до сих пор ненавидит Сириуса? Джеймс задумался, вспомнив, как Регулус отзывался о нём в тот вечер. Как просил Джеймса не говорить Сириусу, что он стал Пожирателем Смерти.

– По крайней мере, он доверяет суждениям Сириуса, – сказал Джеймс.

– Значит, пусть выберет Сириуса, если доверяет ему настолько, насколько волшебник, творящий чары Фиделиус, должен доверять Хранителю Секрета. Но такое решение Регулус сможет принять только после долгих и тяжёлых раздумий. А на это опять-таки нужно время, – сказал Дамблдор.

– Да, на это нужно время, – согласился Моуди. – Но с Регулусом ничего не случится, если он будет держать рот на замке и делать то, что ему сказано. Пожиратели Смерти не пойдут на площадь Гриммо и не умыкнут Регулуса из-под носа родителей.

– Пока нет. Но это не значит, что ему – да и Ордену тоже, если мы решим обеспечить Регулусу защиту, – не будет грозить опасность. Джеймс прав: Том вскоре хватится Регулуса. – Дамблдор выглядел обеспокоенным. – Тот Пожиратель Смерти, что перешёл на нашу сторону, уже вернулся к Тому как уважаемый член Ближнего круга, как один из десятки командиров и как шпион Ордена Феникса. Зная то, что я знаю об этом волшебнике, я могу быть практически уверен, что Том никогда его не заподозрит. Регулус Блэк – другое дело. Если мы не защитим его, он погибнет. Он не сможет вернуться к Тому. Он не сможет уклониться от вызова Тома и остаться на свободе. Он не сможет защитить себя сам. Опытные и сильные авроры становились жертвами Пожирателей Смерти. Но когда Регулус Блэк исчезнет, когда Том обнаружит, что не может напасть на его след… – голос Дамблдора замер.

– Волди поймёт, что мы взяли Регулуса под своё крыло, – заключил Моуди. – И обрушится на нас сильней, чем прежде. Он не позволит Пожирателям Смерти решить, что любой из них может, пару секунд подумав, бросить его и перейти на сторону Ордена Феникса.

Дамблдор немного помолчал.

– Я не имею права принимать решения по поводу второго Пожирателя Смерти самостоятельно, как я сделал это для первого. Мы созовём особое совещание Ордена, Аластор, и поставим этот вопрос перед всеми. Пусть все члены Ордена проголосуют, давать ли защиту Регулусу Блэку. Пусть все члены Ордена решат, стоит ли нам рисковать из-за Регулуса Блэка.

– Сириус тоже? – спросил Джеймс.

– Нет. – Дамблдор устало улыбнулся. – Надеюсь, даже я не настолько безжалостен. Но, кажется, я слышал, как вы с Сириусом обсуждали поездку за границу, где-то на следующей неделе?

– Да, он едет в Бонн на десять дней, по делам Гринготса.

Сириус осуществлял взаимодействие Гринготса с магглами. Представлять магглам человеческое лицо гоблинского банка было делом нелегким. Основная задача Сириуса заключалась в том, чтобы держать существование гоблинов в тайне, чтобы магглы считали Гринготс эксклюзивным частным банком, бдительно охраняющим инкогнито своих клиентов. Кроме этого, он занимался привлечением маггловских вкладчиков. Занятие было доходным, поскольку в руках магглов находилась основная часть мировых богатств.

– Значит, собрание Ордена состоится на следующей неделе. Я сообщу о нём после того, как Сириус уедет в Германию. Голосование состоится, и решение будет принято до того, как он вернётся.

– Не уверен, что ему это понравится, – сказал Джеймс.

– Если он не сможет участвовать в голосовании, ему лучше вообще не знать о том, что оно состоится, – ответил Моуди. – Ему не придётся всю неделю гадать, в какую сторону склонятся его друзья. Хотя, я думаю, мы решим защитить Регулуса. Я в этом уверен. Я не стал бы доверять ему секретов Ордена. И я сомневаюсь, что он остался чистым как ангел, с тех пор, как присоединился к шайке Волдеморта. – Моуди пристально посмотрел на Джеймса, как будто подозревал, что тот рассказал ему далеко не всё. – Но у меня не хватит совести бросить его на милость его дружков – Пожирателей Смерти.

Джеймс посмотрел на Дамблдора, избегая встречаться взглядом с Моуди.

– Никогда не поверю, что Орден бросит Регулуса в беде, – сказал Дамблдор добродушно.

Но что-то в его глазах сказало Джеймсу, что никаких обещаний просить не нужно.

#

– У меня есть несколько личных врагов, Северус, – сказал Тёмный Лорд. Его глаза светились, мерцали в нечётком ритме, как красные светляки. – Самый близкий и дорогой из них – Альбус Дамблдор. Я держу его образ в своём сердце. А еще я понял, что он, кроме всего прочего, очень мудрый человек.

Снейп утопал в одном из мягчайших кресел в кабинете лондонской квартиры Люциуса Малфоя. Он сидел лицом к Лорду, но не видел ничего, кроме его вытянутой фигуры и мерцающих глаз. Свет единственной свечи, стоявшей на столе между ними, не мог разогнать ночной тьмы.

– Он созвал Орден, и они пришли на его призыв, – продолжил Лорд. – Где-то здесь, в этом самом городе! Если бы только он не был Хранителем Секрета Ордена! Я бы покончил с Орденом Феникса за одну ночь. Но неважно. Альбус Дамблдор, как я уже сказал, мудрый человек.

– Но даже он допускает ошибки. – В улыбке блеснули зубы – белое под красным огнём глаз. – Я узнал то, что он не хотел бы позволить мне узнать. Его Орден проголосовал за то, чтобы защитить от меня Регулуса Блэка, взять его под крыло их храброго Феникса. Альбус Дамблдор на это и рассчитывал. Так они и должны были поступить. Я узнал об их особом совещании от человека, который, служа мне, ловит каждое слово Альбуса Дамблдора.

Среди вялых мыслей Снейпа зашевелился вопрос – стоит ли ему спросить, кто этот человек? Это информация будет полезна Альбусу Дамблдору.

Нет, как он может? Сейчас, когда он насытился силой великодушного Лорда, когда он наполнен ею до краёв, когда его левая рука горит от прикосновения Лорда?

Сила. Он получал её через Тёмную Метку. Она разливалась, как вода в половодье, по венам, и пульсировала в голове. Северусу казалось, что сейчас она брызнет из него, что слабая человеческая плоть не сможет её удержать.

Сейчас он чувствовал себя… как он себя сейчас чувствовал? Снова способным себя контролировать? Снова самим собой? По крайней мере, он был в состоянии думать. Более или менее.

Он ощущал в себе и второй из двух даров, который он принял вместе с силой. Этот дар плескался в его желудке, грозил тошнотой и распутывал его мысли. Он вцепился в их измочаленные концы, как склеротичный старик. Старик на пороге смерти.

Смерть. Да, это она и была. Смерть, которую Дамблдор назвал вторым даром Тёмного Лорда.

Чепуха, подумал Снейп. А если и нет, что с того? Все люди смертны.

Все, кроме Тёмного Лорда. Он не собирался умирать. Но он был, как бы… не совсем человеком. Снейп отвёл взгляд, но по-прежнему внимал речи своего Лорда.

– Регулус не понял одного, Северус. – Я не собираюсь его наказывать. Я знал с того момента, как Треверс вернулся один: что-то пошло не так. И я знаю, что именно. Я понимаю его.

Конечно, понимает. Снейп мог определить это только по успокаивающим интонациям в голосе Лорда.

– Регулус ещё молод, – сказал Тёмный Лорд. – МакКиноны были его первыми жертвами. Он впервые ощутил тяжесть ноши, которую я возложил на плечи моих Пожирателей Смерти. Он хочет сбросить эту ношу и убежать. Я понимаю его.

Снейп понимал его тоже. Особенно сейчас, когда в голове прояснилось. Лорд не пытался проникнуть сейчас в его сущность. Но он всё же проверил, на месте ли прочная защита, которой он окружил ту её часть, где хранились образы тех, кого он любил.

– Я не хочу причинить Регулусу вред. Я хочу поговорить с ним, сказать ему, что понимаю, через что ему пришлось пройти. Скольких из моих Пожирателей Смерти одолевали сомнения? Ты знаешь, о чём я говорю, Северус.

Сердце Снейпа ушло в пятки. Голова прояснилась полностью. Он быстро убрал и страх тоже, пока один из двух сильнейших легилиментов не проник в его сознание.

– Некоторые называют это тёмной ночью души, – продолжил Лорд. – Я называю это наивысшей ступенью лестницы. Если ты способен перешагнуть её и пойти дальше – ты свободен. – Лорд внезапно посмотрел на него, через секунду после того, как Снейп уничтожил последние следы страха. – Как жаль, что ты не можешь испытать это чувство, Северус. Даже Регулус Блэк достиг этой вершины, служа мне. – Он вздохнул. – Но ты настаиваешь на том, чтобы продолжать работать в Св. Мунго, не так ли?

– Это очень хорошая работа, мой Лорд.

– Для меня – ничего хорошего. – В голосе Лорда прозвучала досада. – Там ты окружён могучими целителями. А есть ведь еще высокоодарённые, сверхчувствительные, владеющие легилименцией магические диагносты! Так что если ты совершишь убийство – если в твоей магической сущности появится ещё одна смерть – кто-нибудь вроде Констанции Мид моментально об этом узнает.

– Это правда. Но, к сожалению, мне нужно на что-то жить.

– Да, и где ещё ты найдёшь работу лучше, чем в Св. Мунго? Я знаю. Кроме того, я уверен, там ты можешь наткнуться на какие-нибудь интересные новости, – зубы блеснули снова, обозначив короткую усмешку. – И ты ведь работаешь там вместе с женой Джеймса Поттера?.. Но вернёмся к Регулусу, – продолжил Лорд, избавив Снейпа от необходимости отвечать. – Я хочу, чтобы завтра утром ты отправился на площадь Гриммо и поговорил с ним от моего имени. Скажи, что я всё понимаю. Попроси прийти ко мне. Я хочу услышать, что беспокоит Регулуса, хочу развеять его сомнения. Я хочу сделать всё, что смогу, чтобы облегчить для него этот тяжёлый период. Я знаю, ты умеешь убеждать – посмотри, скольких ведьм и волшебников ты привлёк на мою сторону! И я знаю, что Регулус тебя уважает.

– Возможно. Но как быть с его родителями? Моя семья уже давно не ровня Блэкам.

– Поэтому я посылаю Люциуса вместе с тобой. Он переведёт тебя через порог дома номер двенадцать на площади Гриммо. А когда ты окажешься там, просто передай Регулусу Блэку моё приглашение. Потом с Люциусом проводите его ко мне. Я буду ждать.

– А если он скажет «нет»?

– Увы, Северус, боюсь я не приму «нет» в качестве ответа.

Улыбка Тёмного Лорда исчезла. В неверном свете свечи Снейп не мог больше разглядеть ничего, кроме пары красных глаз.